Константин Образцов - Культ

Карина села и посмотрела в окно. Ничего, кроме снежных вихрей и мрака. Иначе и быть не могло. Ее комната на втором этаже, а деревья растут слишком далеко для того, чтобы дотянуться ветвями. Скорее всего, это ветер дергает рамы или барабанит слипшимися снежинками по неплотно сидящему в слое старой замазки стеклу.

Стук повторился. Карина нахмурилась, встала и подошла к окну.

Прямо под ней белела покатая двускатная крыша крыльца; два бело-голубых фонаря светили во тьму, и в их лучах, теряющихся среди круговерти метели, крупные хлопья снега метались густым роем обезумевших насекомых. Вершины деревьев терялись во мгле, а их толстые стволы, покрытые бугристой корой, раскачивались, скрипя и стеная. Карина присмотрелась и увидела прямо посередине занесенной снегом дорожки чью-то фигуру; в свете двух фонарей синел больничный халат, натянувшийся на согбенной спине и полных покатых плечах, длинные седые космы развевались под порывами ветра. Карина вздрогнула и прижалась лбом к стеклу: определенно, это кто-то из пациентов интерната, скорее всего, пожилая женщина. Но как и зачем она вышла в такое время на улицу? Ладно, положим, вопрос «зачем» был бессмыслен, их пациенты не всегда отдавали отчет в собственных действиях, но кто выпустил старого человека на улицу среди ночи и в ураган?!

Полная женщина продолжала неподвижно стоять на дорожке; вихрь трепал полы халата, снег облеплял седую голову, бока и плечи. Карина сорвала с крючка у двери пальто и выскочила из комнаты. На посту никого не было; она сбежала вниз, стуча шлепанцами и перепрыгивая через низкие стершиеся ступеньки, огляделась: на первом этаже тоже пусто, за стойкой регистратуры никого, только из конца коридора со стороны душевых доносятся голоса, шум воды и позвякивание тазов. Неужели кто-то из несчастных больных случайно выбрался из своей комнаты в то самое время, когда никого из дежурного персонала не оказалось на месте?! Раздумывать было некогда. Карина толкнула дверь и, щурясь от ветра и летящего в лицо снега, вышла на крыльцо.

Широкая спина в синем халате маячила перед ней в десяти шагах.

– Эй! – окликнула Карина. – Не стойте там, заходите обратно!

Женщина оставалась недвижной. Карина, запахнув пальто и черпая тапочками обжигающе ледяной снег, спустилась с крыльца и подошла ближе, но странная пациентка неожиданно сдвинулась с места и направилась прямиком к приоткрытой калитке. Карина прибавила шаг.

– Постойте! – звала она. – Я помогу вам, остановитесь!

Она догнала женщину и уже почти коснулась ее плеча, как вдруг налетевший особо свирепый порыв урагана разметал возвышавшуюся перед ней фигуру в облако черных снежинок, похожих на крупную сажу. Карина моргнула и остановилась. Прямо перед ней была открытая калитка ограды, за которой стоял большой серебристый автомобиль с включенными фарами. Она не успела еще ни понять ничего, ни испугаться, только растерянно сделала шаг назад, как в затылок уперлось что-то холодное, жесткое и тихий злой голос прошипел:

– Руки в гору. Дернешься – башку отстрелю.

Карина медленно приподняла руки и обернулась. В лицо ей уставились четыре широких круглых ствола массивного пистолета, который твердо держал в вытянутой руке высокий худой подросток. Ветер ерошил короткие серые волосы, похожие на вставшую дыбом шерсть. На узком костлявом лице недобро желтели прищуренные глаза.

– В чем дело? – спокойно спросила Карина.

Парень бросил быстрый взгляд ей за плечо и кивнул. Она услышала, как открылась дверца машины. Негромко запел мелодичный сигнал.

– Лезь в тачку, – приказал мальчишка, дернув оружием. – Быстро!

– Послушай, не надо дурить, – сказала Карина, примериваясь, как выбить из руки паренька пистолет и одновременно уклониться от возможного выстрела, но в этот момент за спиной торопливо зашлепали шаги и чья-то рука грубо схватила ее за ворот пальто.

– Филин, тащи ее! – сказал парень и, не отводя нацеленного в лицо Карине оружия, двинулся на нее. Карина пятилась, стараясь не шлепнуться наземь, а невидимая рука все тащила ее за собой, пока все так же, спиной вперед, не втиснула на заднее сиденье автомобиля.

– Ноги подбери! – ломким голосом рявкнул мальчишка с пистолетом и влез вслед за Кариной. Дверь захлопнулась.

– Все, поехали!

Широкоплечий угрюмый подросток за рулем качнул большой головой, и машина, вцепившись четырьмя колесами в скользкий асфальт, рванула с места.

Аркадий Леонидович выскочил из дома в такой спешке, что Даниилу ничего не оставалось, как последовать за ним. Сопя, задыхаясь от ветра, поскальзываясь и кряхтя, они молча добежали до автобусной остановки на проспекте и остановились, тяжело переводя дух. Дорога была пустынна; подсвеченные рыжими фонарями, носились неправдоподобно огромные снежные облака; ни машин, ни птиц, ни людей. Историк затравленно оглянулся по сторонам, и тут из оранжевой бурной мглы проступили два мутных голубоватых светящихся глаза.