Светлана Тарасова - Пока ты спишь…

– Перестань, умоляюююю! Зачем ты это делаешь? Прошу остановись, мне очень больно. – Повторяла я много раз одно и то же, но он не унимался.

– Ты меня поняла? Я убью тебя, если ты будешь пахнуть другим!!!

– Перестань, прошу тебя. Я не знаю, о чем ты говоришь. … Не понимаю. … Не понимаю…

Теперь он совершенно замолчал и только продолжал пристально смотреть, а зловещая ухмылка стала еще страшней. Он крепко стиснул мои плечи, что я даже взвизгнула от острой боли. Не разжимая рук и не ослабляя хватку, он, как дикая кошка с четверенек встал на ноги, держа меня, словно тряпичную куклу и швырнул на диван. Он приложил одну руку к моему горлу, а другой рукой сорвал с меня нижнее белье и резко вошел в меня. Мне казалось, что я теряю сознание, перед глазами летали белые мушки, боль пронзала все мое естество, а в горле сильно пересохло.

–Хватит, хватит. Перестань, прошу, умоляю. – Шептала я. Слезы заливали мое лицо, а шепот превратился в хрип.

Его ничто не могло остановить. Мне никто не мог помочь, и он продолжал жестоко меня насиловать. Он грубо целовал мое дрожащее тело своими окровавленными губами, со всей силы шлепал по ягодицам и все грубее и грубее, с нарастающим остервенением входил в меня.

Сколько времени продолжалось это буйство точно не знаю, потому что я, то теряла сознание, то обретала его вновь, но когда он, обессилив, оставил меня, ночной мрак разрезали первые солнечные лучи. Без мыслей, без чувств и без эмоций я какое-то время смотрела на набирающее силу утро, что даже не заметила, как провалилась в сон.

– Милаяяя, с добрым утром! – Нежно поглаживая меня по щеке, на диване сидел Ян с букетом потрясающих, ароматных, таких любимых лилий. – Ты прости меня за вчерашнюю резкость, не знаю, что на меня нашло. Ты, конечно же, права, что сердишься на мое поведение.

Я с недоумением смотрела на него и не могла понять, что происходит. Сегодня ночью это был зверь в человеческом обличии, а сейчас рядом со мной сидит образцовый муж, который признает свою вину и старается исправить ситуацию. Но разве этому есть оправдание, разве можно это понять и простить? Я попыталась отодвинуться от него подальше, чувствуя, как страх медленно начинает разъедать мое сознание.

– Простить тебя за твое поведение? – Я изумленно смотрела на него, глаза мои округлились, зубы мелодично постукивали, а руки исполняли загадочный нервный танец. – Простить за то, что ты насилуешь меня?

– Дана, ты о чем? Когда я тебя насиловал? Я думал, что наша интимная жизнь творилась по обоюдному согласию… – Он улыбнулся, пытаясь перевести наш разговор в шутку. – Аааа, я понял! Ты, наверное, о том, что я тебя не очень ласково убрал со своего пути во время ссоры? Тысяча извинений, родная моя. Как я могу искупить вину?

Я смотрела на него на протяжении минут пяти, пытаясь понять, где реальность, а где сон. Ведь не могло мне все это присниться? Или могло? Почему так болит каждая клеточка моего тела? И только подняв майку, я увидела кровавые полоски на животе и груди.

– Ты это видишь? Видишь или нет? – Одновременно сурово и грустно, я задавала ему вопрос. – Ты полагаешь, что я должна теперь тебя простить и просто это все забыть, как страшный сон?

– Дана, я ума не приложу, что произошло с твоим телом и не пойму, почему ты меня в этом винишь? – Абсолютно неподдельное недоумение звучало в его голосе. – Я вернулся вчера домой около восьми вечера, ты уже спала, и я не стал тебя тревожить. А с утра вот решил тебя порадовать и извиниться. Только ты пойми правильно мое отсутствие, ведь нам обоим нужно было остыть и собраться с мыслями. Я подумал, что это самый верный вариант. Я вовсе не предполагал, что ты себя покалечишь из-за какой-то ерундовой ссоры. Ты же сама говорила, что не бывает идеальных семей и все иногда ругаются. Собственно, поругались, остыли, извинились друг перед другом и забыли. Что же ты предполагаешь, что придя домой и, увидев тебя спящей, я воспользовался ситуацией и разодрал тебе все тело?

Слушая Яна, я стала понимать, что, скорее всего, восприняла сон за реальность, но тогда откуда такие царапины и почему я проснулась на диване, а не в коридоре, где и уснула? Ян, словно прочитав мои мысли, продолжил:

– Когда я вернулся домой, то увидел осколки на полу, может они явились причиной твоих повреждений? И вообще, родная, меня беспокоят твои умозаключения. Ты что правда считаешь, что я мог причинить тебе вред пока ты спала, и ты бы этого не почувствовала, а продолжала мирно спать?