Алиса вспоминала его каждый раз, когда ей становилось тяжело находиться в месте, где она жила – сначала с родителями, потом с Богданом, – и хотелось, как Афанасию, сбежать, воспользовавшись любой лазейкой. Но то ли не было подходящей форточки для нее, то ли ей было страшно ею воспользоваться из опасения, что может не оказаться дороги назад – в любом случае она по-прежнему оставалась там, где была.
Сегодня она опять не сделала разминку, и поэтому снова болела спина. Массажистке не позвонила. А теперь уже наверняка еще и не выспится. Может, хоть завтра у нее будет шанс начать новую жизнь – как-никак понедельник.
Стало тихо и темно, все уснули. День выдался долгий, поэтому тоже хотелось спать, но в новой, непривычной обстановке было сложно расслабиться. Новые запахи, звуки, вибрации обступали со всех сторон. Тихо сопела во сне девочка, беспокойно вздрагивала новая хозяйка, за стеной, в соседней квартире кто-то ворочался и что-то некрупное и, кажется, безобидное цокало коготками по полу. От легкого сквозняка слегка шевелились шторы, а под окнами время от времени проходили люди и пробегали собаки. В ночном небе проносились летучие мыши, за сеткой, которой были затянуты рамы, звенели комары.
В новом доме совсем по-другому пахло. В том месте, откуда она пришла, больше было природных запахов: пахло мамой, братьями и сестрами, растениями, стоящими на подоконниках, землей, в которой они росли, рассохшейся глиной их горшков, старым деревом, о которое было так удобно точить коготки, пылью потрепанных половиков, от которой все время хотелось чихать, даже хозяйка и хозяин пахли почти так, как пахнут звери. Здесь же отовсюду тянуло чем-то ненастоящим, чем-то резким и раздражающим, от чего хотелось отпрянуть и отчего свербело потом в носу.
Уснуть не получалось, к тому же захотелось пить. На кухне был прохладный пол, и лапам было приятно. Вообще в новом доме почти всего было приятно касаться: деревянного пола, теплой бархатистой ткани стульев, обивки кожаного дивана, который, кстати, и пах в отличии всего остального неплохо. Было приятно находиться в ладонях молодой хозяйки. И вода здесь была вкуснее, без того привкуса, который с самого рождения казался привычным и единственно возможным.
Когда жажда была утолена, потянуло опять обойти свои новые владения. Еще столько неизученного таили в себе эти большие комнаты. Вот здесь, например, появилась щель, которой не было раньше. Что-то свисающее сверху раздражающе коснулось усов и пришлось резко отпрянуть назад. Ладно, разберемся с этим потом.
От чего-то совсем близкого потянуло теплом, спокойствием и умиротворением, которых так не хватало весь день. И пахло приятно, ново, но приятно. Даже захотелось принюхаться поближе и, пожалуй, именно здесь устроиться на ночь. Всего-то понадобилось – запрыгнуть на невысокий край кровати. Потом потоптаться, приноравливаясь к новому месту, увалиться удовлетворенно рядом с большим и теплым, вытянуть лапы и наконец-то провалиться в сон…
Алиса проснулась.
Приснится же такое. Видимо, не стоило на ночь вспоминать Афанасия.
Бодрствование Святослава началось с ощущения чего-то теплого под боком.
Он открыл один глаз: Инги рядом не было. Да и грело не с той стороны, где она обычно лежала.
Он открыл второй глаз. И увидел рядом с собой на белой простыне мохнатый светло-рыжий комок, безмятежно посапывающий во сне.
Только этого не хватало.
В окно уже вовсю било солнце – как всегда, после тренинга пришлось долго отсыпаться. Раньше он быстрее восстанавливался, но теперь не чувствовал в себе прежней энергии, не хватало сил на ораву из двадцати человек, среди которых обязательно находились один или два, которые думали, что все знают лучше тренера и вообще не понимают, зачем их, таких умных, притащили на какое-то обучение. Естественно, так случилось и накануне. Естественно, оказалось, что этот самый знающий является носителем чуть ли не всех возможных для такой среды комплексов, которые он на протяжении всего тренинга и вываливал старательно на всех окружающих и в первую очередь на самого Святослава.
Святослав осторожно потянул за край простыни, которой был накрыт, но рыжее чудище не желало обращать внимание на столь деликатный намек, что пора бы уже просыпаться, и продолжало спать, лишь слегка сменив позу. Он немного дернул ткань. Чудище приподняло голову и открыло один глаз.
– Да вставай же уже, – с досадой сказал он.
Читать дальше