Инна Шаргородская - Подмена

Бранников воззрился на нее с удивлением – надменности в облике старой гадалки вдруг значительно поубавилось.

– Никуда они не отойдут, – отрезал капитан Хиббит, – пока я не узнаю, в чем дело.

Роза Иоанновна вздохнула.

– А я не скажу ни слова, пока они будут рядом.

– Вы пожалеете об этом, мадам.

Она поджала губы.

– Два слова на ухо, капитан.

Он смерил ее подозрительным взглядом, но все же приблизился.

Старухе пришлось нагнуться – ростом упорный капитан Хиббит был значительно ниже ее.

– Вы маг? – чуть слышно прошептала она.

– Естественно, – фыркнул он. – Вы только сейчас это поняли?

– Да, когда вы сказали про настоящее имя. Я все объясню, только… нас не должен слышать ребенок.

– Почему?

– Потому что это не ребенок.

– Да? А кто же?

– Подменыш, – беззвучно шепнула старая гадалка.

– Что?

Капитан Хиббит отодвинулся и заглянул ей в глаза.

Роза Иоанновна выпрямилась и значительно кивнула.

На лице капитана отразилась сложнейшая гамма чувств – от недоверия до брезгливости.

– Та-ак, – после некоторой паузы протянул он. – То-то мне показалось… Ладно, пусть они отойдут. Сбежать все равно не удастся. А с вами, мадам, мы поговорим. Присядьте, пожалуйста, – он повел рукой в сторону скамьи. – И поведайте, ничего не скрывая – как вы узнали?..

Силы судьбы и впрямь благоприятствовали Розе Иоанновне и Мите Бранникову в их опасной дилетантской затее.

Досадная помеха в лице явившегося невесть откуда заступника оказалась, как выяснилось очень скоро, настоящим спасением для обоих, даже не подозревавших, в сколь темное колдовское дело они впутались. Ибо этим лунным вечером в сквер на углу Дивенской улицы забрел – случайно на первый взгляд – самый нужный для них человек. Не только профессионал, способный справиться с любыми темными делами. Но еще и любящий отец, для которого слово «подменыш» прозвучало, как удар гонга на боксерском ринге…

Случайностей в мире не бывает – утверждают мудрецы, и надо думать, они знают, о чем говорят.

Около часа тому назад у капитана квейтанской разведки Кароля Хиббита, уроженца Земли, но подданного (на протяжении вот уже десяти лет) иного, волшебного мира, произошел крайне неприятный разговор с женой, и из дому в этот вечер он вышел без какой-либо особенной цели. Так, пройтись и успокоиться, а заодно дать время остыть и Веронике.

В третий раз за пять лет их совместной жизни он услышал сегодня предложение развестись.

Оно не испугало его и не опечалило – капитан попросту не воспринял сказанное женою всерьез. Как и в предыдущие два раза. Он и впредь не собирался придавать значение таким предложениям. В некоторых отношениях капитан Хиббит был довольно консервативен и старомоден. Он хранил верность жене и намеревался сдержать свое обещание не расставаться с нею до гробовой доски. И все-таки слышать подобное было чертовски неприятно, и, выйдя из дому, он совсем не прочь был сорвать на ком-нибудь злость. На ком-то, кто действительно неправ, в отличие от его жены. Тем более, что способа успокоить Веронику он пока не видел, и спасительное вдохновение на помощь не спешило…

А началось все с того, что взбунтовалась няня, почтенная пожилая домовица Бекша, вывезенная несколько лет назад капитаном из Квейтакки и прозванная им на земной лад Бертой Никитишной.

После обеда Кароль с Вероникой засиделись за столом, допивая вино и вполне мирно беседуя о старом своем знакомом, кавалере ван Хорне. Тот, как узнал накануне капитан, успел прославиться на всю Квейтакку, изобретя магический «кинематограф» – нечто такое, что оказалось сенсационной диковинкой даже для волшебной страны.

– Конечно, хорошо ему, – сказал Кароль. – Сам себе режиссер, художник, оператор и все до единого актеры в одном лице!

– Как же он это делает? – озадачилась Вероника.

– Как… в том-то и вопрос. Техника перевода мыслеобразов в визуальное состояние – его личная находка, которую ван Хорн пока держит в секрете. Талант, что и говорить! Со временем он вроде бы обещает открыть школу и преподавать эту самую технику. А пока ищет способ записывать свои шоу – чтобы не разыгрывать их каждый раз заново.

– Я не совсем понимаю, – сказала Вероника. – Он что, создает фантомы, которые представляют придуманный им сюжет?

– Именно. Заодно он создает и декорации, и музыку, и световые эффекты, и все остальное, что ему вообразится…

– Потрясающе! – воскликнула его жена. – Хотелось бы и мне так уметь! А то сидишь-сидишь, пишешь-пишешь, стараешься… а потом выясняется, что читатель понял все на свой лад или вообще ни черта не понял… Нельзя ли нам как-нибудь побывать на его представлении?