Владимир Титов - Это не сон

Всё это время он нигде толком не работал – попробуй, поработай при таком ритме жизни! – но денежки водились, и девчонки липли, как мухи на… кгмм, на варенье. И не только отмороженные неформалки, которым всё равно, с кем валяться, но и симпатичные, ухоженные девушки из приличных семей. Потому что женский пол неровно дышит к необычным парням. А Ян был очень необычным.

Конечно, не всё было в шоколаде и мармеладе, всяко бывало. Случалось выхватить живительных люлей от гопников, потому что они тоже неравнодушны к необычным парням, но по-другому, не так, как девчонки. Раз двадцать, наверное, его принимали менты по разным поводам. Он прожил «весёлые» полгода, когда узнал, что девица, с которой он как-то ночью имел близкие отношения без резинки, ВИЧ-инфицирована. Пронесло… В довольно юном возрасте ему довелось пощекотать ножиком кишки паре ублюдков. Кстати, он по этому поводу нисколько не терзался, потому что, окажись он менее проворным и решительным, эти уроды прикончили бы его. После того случая он и получил иронично-уважительное погоняло «Гастрит». Правда, историю его происхождения знали два-три человека…

Да, весело и страшно было! Но время шло, беззаботные подруги одна за другой выходили замуж и рожали детей, друзья-соратники состригали хаера, заращивали лысины, учились говорить без жаргона и мата и начинали строить карьеру. А вот у Яна карьера не сложилась. То ли он не был создан для мирного жития положительного обывателя, то ли упустил момент, когда нужно вплотную заняться обустройством собственной жизни. Конечно, если бы это было кино, а не жизнь, он, наверное, стал бы крутым рокером, кинозвездой или модным фотографом – но в реале не стал ни первым, ни вторым, ни третьим. Не получилось из него даже великого экстремиста – впрочем, оно и к лучшему. В «движухе» появлялись новые герои, которые ловили свои пятнадцать минут славы, а он так и оставался одним из многих. Между тем на его личном таймере цифра «2» готовилась поменяться на тройку…

Когда Ян понял, что «где-то мы не туда свернули», он сделал три вещи.

Первое – бросил пить и курить. Он опасался ломки, но здоровый организм, напротив, радостно сбросил алкогольно-табачные кандалы.

Второе – занялся спортом, что выразилось в ежедневных забегах по школьному стадиону с последующим пыхтением на турнике и брусьях. Он и прежде был далеко не размазнёй, хотя никогда не заморачивался строительством тела. Только прежде на его стороне была юность. Теперь она ушла, и он оставался один на один с разрушительной силой времени.

Третье – позвонил Пашке-Паштету, с которым приятельствовал ещё со школы и который пару лет назад хвастал, что обзавёлся «бизнесом», и предложил встретиться. Старые друзья посидели в ресторанчике, и Ян узнал, что Паштет торгует обоями, дело идёт в целом неплохо, а если нарисуется дополнительный склад и транспорт – хоть «газель», хоть легковуха – дела пойдут ещё лучше. Проблема в том, что любое расширение бизнеса требует дополнительных капиталовложений, а у Паштета не было свободных денег в достаточном количестве. А брать кредит, не будучи уверенным, что удастся отдать его в срок, мелкий лавочник побаивался.

Ян, недолго думая, предложил квартиру покойной бабули под склад, а себя – в качестве кладовщика, водителя-экспедитора со своей машиной и опционально грузчика. Паштет почесал в затылке и согласился.

С того разговора прошло полтора года. Это были самые упорядоченные, стабильные и скучные полтора года за всю сознательную жизнь Яна. Несколько раз в неделю он отправлялся на оптовый склад, забирал товар и либо развозил по трём Паштетовым лавчонкам, либо вёз к себе домой, откуда, спустя некоторое время, отвозил опять-таки в магазины. Паштет, в зависимости от оборотов, платил когда побольше, когда поменьше, но аккуратно раз в полмесяца выдавал конверт с купюрами. Старые приятели, посмеиваясь, называли друг друга «партнёр», хотя Ян понимал, что никакой он, к дьяволу, не партнёр, а обычный наёмный работник. Ну, привилегированный. А по сути – раздолбай-переросток, которому посчастливилось приткнуться. Вот, Паштет не маялся исканиями, а плыл по течению да держал нюхалку по ветру – где бы чего урвать, и вот теперь ты возишь для него коробки, а не он для тебя…

А-а… на хрен эти сопли! В конце концов, он живёт, как хочет! И никому не обязан! И вообще, живёт он, по обывательским меркам, получше многих. Квартира есть, машина есть, долгов нет, родители живы (тьфу-тьфу-тьфу!), мир повидал, монеты водятся и здоровье боженька не обидел. А насчёт всего остального… Тот же Паштет, как поддаст на дружеской посиделке, так начинает скулить: «Вот тебе есть что вспомнить. А я… Может, надо было тогда на всё плюнуть да с тобой на „Крылья“ рвануть, а? Другим человеком был бы…» А то ещё принимается свою жену помоями поливать – мол, взял девушку из хорошей семьи, думал, будет добрая хозяйка и мать семейства при муже-добытчике, а она оказалась эмансипе, карьеристка, целый день на работе, двое пацанов при живых родителях беспризорными растут.