Ирина Малаховская-Пен - Холодная вечность

– Слушай, ты рассказываешь какие-то ужасы.

– Ты не веришь мне? – Логинов поднял на Костю лихорадочные глаза.

– Спокойно, спокойно! Я тебе верю. Но это уже за гранью. Это не помещается в моей голове. Чтобы отец сожрал свою дочь. Может всё-таки она забыла дату и не вернулась вовремя?

– Он уже не отец. И даже не человек. Хотя выглядит и ведет себя в основном как человек. Но он по сути зомби. И в эту ночь они ведут себя именно как зомби. А дату Зоя ни за что бы не перепутала, за календарем они следят там очень строго. От этого зависит их жизнь.

– А почему 22 сентября?

– 22 марта ещё. Два дня в году. В остальное время всё спокойно. Ну, я тебе в общем-то всё рассказал.

– Мда…весеннее и осеннее равноденствие. Слушай, а если, например, человек умер не своей смертью. Ну, зарезали, утонул, я не знаю. Упал и кости все переломал.

– И что?

– Как они потом ходят среди живых, такие? Они же покалечены?

– Вот ты чудак-человек! Да затягивается это всё на них. Заживает, как на собаках. Говорю тебе, мистика чистой воды. Я всю жизнь занимаюсь паранормальным, но чтобы такое…

– Заживает на мёртвых. Гениально! И что, вообще никаких предположений о причинах этой мистики?

– Нет. И в слухах тоже никаких деталей. Сам факт есть, а что послужило причиной – никто не знает.

– Я уверен, что медицинские исследования покажут, кто жив, кто мертв.

– Да они тебя пошлют куда подальше с твоими исследованиями. Притом и живые, и дохлые. Опять же, и в чём смысл?

– Да как в чём? Привлечь общественность. Вывезти их оттуда, мертвых похоронить, землю исследовать. Водоемы опять же. Что-то там точно есть, не на пустом месте такое происходит.

– Ага. Никто до тебя не вывез, и ты ничего не сделаешь. А привлечением общественности ты рискуешь накликать на себя диагноз. Местных же видимо всё устраивает. Эти… Они монстры только дважды в году, а 363 дня они люди. Обычные люди. Притом, вечные. Про них практически никто не знает. Вокруг деревни, как я понял, ходят слухи. Но на этом всё.

– Нет, я всё-таки одного понять не могу. Почему там не стареют живые, если они там, как ты говоришь, есть. Основная масса. Так бы можно было их различить. Там что, не одна аномалия, а несколько?

– Костя, насколько я могу предполагать, в селе все друг про друга знают, кто жив, а кто мертв. Это не мешает им общаться в обычные дни. Кроме двух ночей в году. Посвящать посторонних в свои тайны они не намерены! Просто живые как могут стараются обезопасить себя в эти даты. И, да. Стариков и детей я там не видел. Не знаю, одна аномалия там, или десять. Но факт остается фактом.

– Но как же так?

– Ну… Вот так. Может быть просто никто не хочет дряхлеть. А зная свою участь, кто мешает покончить с собой и существовать дальше? Никто. А кто откажется? Вот ты бы отказался?

– Отказался бы! – Твёрдо сказал Костя.

– И почему же?

– Да ты что, Вить? Быть непонятно кем, да ещё и вечно. Питаться человечиной два раза в год. Ты действительно думаешь, что это привлекательная перспектива?

– Ну, да, да, ты прав. А все равно. Заманчиво.

– Да, тьфу, пакость! Ничего заманчивого. Но, я хочу сам посмотреть на эту дьявольщину. У меня отпуск как раз накопился, а жене скажу, что в командировку. Ты едешь?

– Нет, брат. Я пас. Может быть позже, но пока я даже думать не хочу, что когда-то ещё окажусь в этом месте. Как Татьяна? Как у вас дела? Торчишь тут сутками, наверное. Обижается.

– А, да нет. Уже не обижается. Мы же развелись. Всё привыкнуть не могу.

– Как?!

– Как-как. Как все люди разводятся. Ну, ладно. Точно не поедешь?

– Не поеду!

– А я могу у этого Петра остановиться? На тебя сослаться, как думаешь? Ему можно позвонить?

– Да нет же, говорю тебе, никак ему не позвонить. Цивилизации ноль. Но, думаю, ты вполне можешь у него остановиться, скажи от меня. Однако, должен предупредить, что рад тебе там никто не будет. И про анализы свои забудь. Никто тебе помогать не станет.

– Я всё ж таки попробую.

И в аэропорту, и в самолете, и в электричке, и в такси Костя проматывал разговор с Логиновым у себя в голове, и думал, что же его ждет в загадочном Позднем. Такси остановилось около леса, Соболев очнулся.

– Приехали что ли? Или сломался?

– Дальше не поеду. Вот тут, через лес около пяти километров, и ты на месте.

– Ничего себе! Прилично…

– Дальше не поеду! Хоть убей.

– Да что такое-то?

– Нормально всё. А тебе чего там понадобилось, в Позднем?

– Я тератолог. Буду местных жителей изучать.

– Ну, изучай-изучай, ученый. – Хмыкнул таксист. – Жителей.