Екатерина Береславцева - На Патриаршем мосту

Впрочем, радовалась я недолго. Ровно до того момента, пока не засунула левую ногу в уютное углубление тапка.

– Афонька! – взвизгнула я, тут же выдернув пальцы из мокрого нутра. – Засранец! Ну я тебе сейчас задам!

Кота на месте уже не было. Вот только что лежал, недвижим и доволен, как турецкий султан, и бац – будто ветром сдуло.

– Вот собака! Это же Машка мне тапки дарила, твоя, между прочим, непосредственная хозяйка! В чём я теперь ходить буду, наглая твоя морда? Вот подожди, завтра же всё ей расскажу! Фонька-Афонька!

Зря я это сказала, между прочим. Ничто не могло так оскорбить чувства этого наглеца, как фамильярное к нему обращение. Как бы мне самой теперь не поплатиться!

– Афанасий Петрович, а, Афанасий Петрович! – залебезила я. – А я тебе молочка принесла… И колбаски докторской… Слышишь? Вылезай, мириться будем!

Презрительное фырканье, донёсшееся из-под дивана, было единственным ответом на мои слова. Ну и чёрт с тобой! Подумаешь, какие мы нежные! Ничего, завтра же вечером Машка тебя заберёт, и хоть все тапки в её доме обгадь, я плакать не стану!

С Машкиным котом не заладилось у меня с самого его появления в нашем доме. Свою хозяйку он боготворил, меня же невзлюбил с первой секунды. И это при том, что сестрица моя как две капли воды похожа на меня! Внешне, разумеется, характеры же у нас с ней, словно анод и катод, обладают диаметрально противоположными свойствами.

Конечно, зловредный хищник просёк это сразу же. Что ему внешняя оболочка, когда жизнь меряет он иными критериями и способами! И, как не любили меня все представители мужского пола, так и этот раскормленный котяра, каждый раз, как моя взбалмошная сестрица подкидывала нам его на время, взирал на меня с чувством собственного превосходства. «Глупая самка!» – словно видела я в его жёлтых глазах. Впрочем, я платила ему взаимностью…

Накромсав в кошачью миску колбасу и налив свежего молока в блюдечко, я с остервенением принялась отстирывать свои тапочки. Их дарила мне Машка на восьмое марта, выбирая подарок в полном соответствии со своим вкусом – светло-розовые, пушистые, на каждом – умильная кроличья мордашка с двумя торчащими ушами. Ничего, моя сестрёнка тоже не осталась без подарка в тот день. Так что мы квиты! Ну а гламурные тапочки оказались, на удивление, очень даже удобные. Единственный минус – пачкались быстро. Да вот ещё и происки гадких котов…

Довести стирку до идеальной чистоты мне не удалось – бактерицидный пластырь, который я по приходу домой налепила на рану, отклеился, и опять начала идти кровь. Пришлось всё начинать сначала: вата, йод, пластырь, резиновые перчатки…

Из ванной я выходила взмокшая и до чёртиков уставшая. Поскорее бы уж наступило завтра! Рано утром вернутся с дачи родители с бабушкой, в три часа дня прилетит Макс – слава богу, наш брат вырос и встречать его уже не надо, – а вечером и Машка заедет за своим котом. Ничего, осталось совсем чуть-чуть.

А когда я медленно вплывала в свой сон, за руку меня держал тот тип с синими глазами… или они у него были серые?

– Дарья!!

Папин голос прогудел у меня над ухом, словно колокол.

– Что, пожар?! – немедленно подскочила я в кровати.

– Куда ты задевала мои документы?

– Господи, папа! Ты из-за этого так орёшь в шесть утра? Я спала, между прочим! – И я опять опустила голову на подушку.

– А я, между прочим, на работу собираюсь! Ты что, опять генеральную уборку на выходных затеяла?

– Конечно! Такой срач развели, ногой некуда ступить! В столе твои бумажки, в верхнем ящике! Там, где им и положено быть! А не под креслом, где они почему-то оказались.

– Не почему-то, дочь моя, а потому, что мне так удобно! Работаю я, сидя в кресле, сколько ещё раз тебе это объяснять?

– Нормальные люди работают за столом и потом важные документы на место убирают!

– Нормальные люди дают другим нормальным людям жить так, как им нравится! – папа громко захлопнул за собой дверь.

– И это вся благодарность за мои труды! – я фыркнула. – Драишь тут квартиру, драишь, как каторжная…

– Ворчишь? – в спальню заглянула мама. – Слушай, Дашута, а где моя косметичка, а? Я её вроде на место клала… Нет, если ты решила ею воспользоваться – пожалуйста, на здоровье, я даже рада буду…

– Я? Твоей косметичкой? – в ужасе воскликнула я. – Мам, ты что? За кого ты меня принимаешь?

– За молодую красивую женщину, которой требуется иногда чуть-чуть подвести брови или кожу припудрить, – мама улыбнулась.