Анна Князева - Птичий коллапс

В воздухе Александр совершенно не испытал того счастья от полёта на спине совы, что обычно описывают в фэнтези. Нет. Его всё это время мучил страх упасть на землю и разбиться, а потому он крепко держался на её перья и за всё, что попадалось под руку, что для человека, не приспособленного находиться на такой высоте вполне естественный инстинкт.

Пролетев совсем немного они увидели вдалеке водоём и направились туда. Через час они покинули пределы города и прибыли к водоёму: сова приземлилась и далеко не мягко – Александр навернулся с неё при посадке и ударился о землю головой.

Немного оправившись Александр увидел больших черепах; они лежали на скалистых уступах и берегах водоёма издавая звуки, похожие на тоскливые, скучающие вздохи и у Александра даже ёкнуло от них в сердце. Видимо им было жарко, так как последние дни Солнце неестественно сильно пекло. Александру от души было жалко их.

Тем не менее их размеры уступали птицам и на вершине пищевой цепи по-прежнему были они.

– Почему они издают эти звуки? – спросил он сову.

И сова ответила странной манерой:

– Понимаешь, даже я страдаю. Что-то происходит с Солнцем! С природой! Не о чем уже сожалеть. Ладно, пошли!

И они пошли к говорящей черепахе. Та взглянула на них большими и полными воды глазами и ничего не сказала человеку, посчитав его ничтожным.

– Этот молодой человек, – начала сова, – хочет понять, что происходит. Вынь да положи ему на тарелке всю подноготную. Вот что оказывается!

– Что ж, я объясню, – проговорил наимудрейший хриплым голоском, непохожим на человеческий, – молчать, пока я не закончу. Меня отвлекают звуки человеческого голоска.

Сова устроилась в теньке под горкой и Александр подсел к ней. Наступило молчание.

«Не знаю уж, что он собирается заканчивать, если ни как даже не начал», – подумал про себя Александр.

Но делать тут было нечего – он терпеливо ожидал рассказа.

– Однажды, – произнесла наконец черепаха с глубокими вздохами между словами, – я был обычной черепахой и не говорил ещё на омерзительном человеческом языке.

И снова наступило молчание. Только сова изредка укала, да неумолимо всхлипывали черепахи. Александр уже было собрался подняться и сказать: «Благодарю вас, наимудрейший, за очень содержательный рассказ». Но после он решил ещё подождать.

Наконец черепахи немного утихли и, наимудрейший из них, словно тяжело передыхая, заговорил:

– Когда мы ещё не мутировали, мы могли спускаться на дно морей. Сейчас из-за размеров мы сильно постарели и нам тяжело дышать от солнечного света в таком обилии. Мы бессмертная раса среди животных и живём очень долго, но наши размеры всегда наш возраст. Эта мутация, как вы, люди, это называете, укоротила нашу жизнь и все мы очень горюем из-за этого. Хотя вы не в лучшем положении.

– Что же вызывает эту мутацию живого на Земле? – Спросил Александр. – И почему с людьми ничего не стало?

– Мы знаем почему. Это потому что вы обезьяны. Только вы все избежали этой мутации, – ответила черепаха сердито с нескрываемой завистью. – Ты не очень-то догадлив!

– Стыдился бы спрашивать очевидное, – подхватила Сова.

Оба замолчали и уставились на Александра. Он готов был провалиться сквозь землю, упрекая себя за то, что сразу не заметил такую очевидную вещь. Наконец сова повернулась к черепахе и сказала по-человечески, чтобы Александр тоже понимал о чём речь:

– Давай, старина, поторапливайся! Нельзя же весь день вам на Солнце запекаться…

И наимудрейший продолжил:

– Да, вы избежали такой мутации как мы, но вы и перестали умирать. Хотя ваше бессмертие далеко от совершенства – ни панциря защититься, ни клыков…

– Почему же? – возразил Александр. – Разве если нас съесть, мы не умираем? Хотя я видел такой феномен, о котором ты сказал – некоторые из нас встают и ходят мёртвыми.

– Они живы, – настаивал Наимудрейший.

– Не возражай! – прикрикнула Сова.

Но Александр и не думал возражать.

– Ваше бессмертие далеко от совершенства, – продолжил Наимудрейший. – Его можно назвать вечной смертью, так как у вас нет достаточной регенерации, как у нашей расы…

– Мне жить становится всё страшнее и страшнее, – продолжил Александр. – Получается, если прострелить мне голову, я не умру, но буду жить с простреленной головой? Да тут только и останется, что искать смерти у вас в пасти.

– А чего ты хотел? – спросил Наимудрейший с тревогой в голосе.

– Я уже по-настоящему начинаю желать нормальной смерти, – ответил Александр. – Я не хочу жить мертвым! Я боюсь! Простите.