Марина Хробот - Берегиня сегодня 2

Тётке Полине и высказанное уважение, и коммерческое предложение понравились. Сговорились соорудить «покрытие» завтра же, ближе к обеду.

Садясь в машину, я услышала перезвон телефона.

– Алло. – Одной рукой я взяла телефон, другой достала косметичку.

– Манька! – Рявкнул в трубку голос брата. – Ты охренела? Ты почему, бляха муха, не звонила?

– Толя, милый, прости, отключила вечером телефон и забыла. Так устала вечером, что сняла номер в гостинице, объелась ужином и уснула.

– Объелась? – Толик помолчал. Он у меня ростом метр семьдесят два и столько же в плечах. Качает железо и очень следит за диетой, считая, что лучше переесть, чем недоесть. – Тогда понятно. Отобрала товар?

– Уже оплатила, еду из банка и заскочила в магазин, купила тебе пальто и носки, а себе новую ночнушку и всем мелкие подарки. Как самочувствие, как дела в магазине?

– Осталось два обогревателя и так, по мелочи.

– Не бо и сь. – Я завела мотор и осторожно вырулила с платной стоянки. – Товар обещали доставить сегодня же. Как там Кирилл и Данила?

– Мы все тут вья… вкалываем… – Голос Толика отвлёкся. – …Тот обогреватель мощнее и разница всего в пятьсот рублей, идите, оплачивайте, а то и его заберут… Алло, Маня! Мы все тут, в магазине! Я Кирилл и Даник. В доме холодно. Ты подумала на счёт домработницы?

– Конечно. – Я перестроилась в третий ряд. – Толик, из деревни к нам никакая работница не наездится, а из дачного посёлка никто не пойдёт, там люди богатые. Нужно брать работницу на проживание в магазине. А если я с ней не уживусь?

– Ты ни с кем не уживешься, Машка. Ладно, ждём тебя.

Утром Жора прислонился лбом к оконному стеклу. Вон она его надежда на лучшее будущее, выруливает, со стоянки на серебристом «Лексусе».

Уехала возможность. Теперь придётся по морозу тащиться домой, отсыпаться, а вечером опять прислуживать за столами. Стекло леденило лоб.

Жора думал о своей ненависти к нищете. Был, был у него шанс, но он его просрал.

И что теперь? Чего он ждёт? Если хорошенько подумать… Неужели он не уговорит Машу дать ему возможность переговорить с Анной с её подругой, а через неё узнать телефон Топи? Сможет! Адрес Маши есть в гостинице, оформляли на проживание по паспорту. Бегом!

Жора быстро дошел до директора, наплёл ему про заболевшую бабушку, и помчался.

Он сбежал по лестнице, захватил дублёнку и выскочил на улицу, забыв переменить лаковые туфли на зимние сапоги.

Его синяя «Мазда» согрелась довольно быстро, и он погнал машину на Волоколамскую трассу.

В такси Луиджи сидел в полуметре от Ани, улыбался своим мыслям. Минут через десять такси въехало в тесный дворик.

Таксист, принимая деньги, сворачивал голову в сторону Ани и экспрессивно орал «белиссимо» и «меравигиосо»! Луиджи водителя не слушал, открыл дверцу, взял Анну за руку и помог выйти из автомобиля.

Студия оказалась просторным помещением на третьем этаже старого дома, со стеклянной крышей и белыми стенами.

На деревянных стеллажах, прижатые плотно друг к другу, стояли десятки картин.

Анну Луиджи посадил на белый куб. Жестами показал снимание одежды. Анна раздевалась без ненужного жеманства. Луиджи дал ей прозрачный шарф и закрепил его медной римской брошью на левом плече, оголив правую грудь.

Полулежать, пришлось часа три. Больше Анна не выдержала. Встала, обошла удивлённого художника и посмотрела на мольберт. Набросок был хорош. Анна понравилась сама себе. В наброске были лето и страсть.

Не раздумывая, Анна расколола брошь, и шарф упал на пол. Луиджи правильно понял её желание, и они занялись любовью прямо на полу, на прозрачном шарфике. Совсем не стыдно и приятно.

После душа, Анна опять забралась на куб и просидела ещё два часа.

Теперь не выдержал Луиджи. Он, с изменившимися от желания глазами, накинулся на неё прямо на кубе. С удовольствием Анна ощутила его в себе.

Минут через двадцать, после душа и нескончаемых восхищённых тирад, она оделась и попросила проводить до такси.

Луиджи суетился, улыбался, долго не отпускал её руку, даже когда она села в такси, и показывал на своём сотовом цифру 10.00. Анна ничего не ответила.

Мама ждала её, сидя в кресле на балконе номера гостиницы. Завидев, побежала открывать дверь.

– Ну, как? – Спросила Валерия Николаевну дочь, как только она вошла в номер. – Ты мне честно скажи, не я зря тебя к нему отправила?

– Не зря. Хочу есть и спать.