Ева Юхно - Страх ночных улиц. Сумрачное безумия

Но внезапно Черныш прервал тишину:

– Знаешь, все так поражаются твоему сходству с Мираж. – Лакрима была удивлена такому заявлению со стороны котенка. В голове всплывали презрительные взгляды котов, которые смотрели на нее, котенок, который назвал ее Мираж, и удивленные взгляды членов банды Черной Розы, когда они увидели ее на свету. – Феликс мне рассказывал часто о ней, хоть я ее и не видел никогда. Но даже я был удивлен, увидев тебя, Лакрима. – Продолжил котенок, переводя свой взгляд на гостью.

– Меня уже не первый раз называют Мираж, хотя я даже не знаю кто это. – Волоча по земле кости мыши, сказала Лакрима, пытаясь переосмыслить то, что сказал ей черный котик.

– Папа говорит, что эта кошка была уважаемой в нашей банде. Она помогла моему отцу создать банду. – Черныш задумчиво посмотрел на Лакриму, а затем повеселел. – Ладно, вижу, ты уже доела. Теперь можем отправляться спать! – Котик вскочил на лапы, и вихрем понесся к деревянной лестнице, чуть не сбив Лакриму на своем пути.

Черная кошечка, опомнившись, сорвалась и побежала за ним.

Котенок резко остановился, и Лакрима чуть не врезалась в него, но вовремя притормозила. Черныш обернулся и посмотрел на черную кошечку, приподняв хвостик вверх.

– Нам наверх – Полный решимости в голосе, объявил котенок, поворачиваясь к лестнице.

Он внимательно всматривался в темноту, готовясь к прыжку. Черныш присел и сделал ловкий прыжок, вцепившись когтями в деревянную лестницу, взобравшись, он начал неспешно и медленно, словно тень, двигаться наверх. С каждой новой ступенькой котенок ускорялся, будто становясь более уверенней.

Лакрима поняла тактику котенка, и присев, оторвалась лапам от пола, повторив движения Черныша, гибко прыгнула наверх.

Черный котенок просунул голову в щель, а затем и передние лапы, упираясь задними лапами. Подтянувшись, котенок скрылся за дыркой в стене.

Черная кошечка полностью повторила его действия, оказавшись на том самом третьем этаже.

В этой комнате было несколько окон, из которых проникал ночной свет от луны, благодаря которому можно было разглядеть комнату. Стены комнаты были нежно-розового цвета, они были нетронутыми. Посередине комнаты располагался маленький черный столик, а возле него два кожаных красных дивана, на одном из которых лежала одна белоснежная кошечка, свернувшись калачиком, а вторая кошечка, чешуйчатого окраса, лежала рядом с краем дивана.

Услышав шорох Лакримы и Черныша, белоснежная кошечка сонно посмотрела в сторону котят, пытаясь разглядеть их силуэты.

– Кто это с тобой? – Протянула белоснежная кошечка, зевнув и сладко потянувшись. На ее прекрасно белоснежной шерсти игрались лунные лучики, заставляя ее шерсть переливаться, а ее необычное фиолетовые глаза приводили Лакриму в удивление.

– Это Лакрима. Она временно останется у нас. – Ответил Черныш, подходя ближе к дивану, а Лакрима за ним.

Та белоснежная красавца как будто очухалась, и вскочив на лапы, начала вглядываться в силуэт гости.

– Ты хочешь сказать, что ты привел незнакомку к нам? Безмозглый! Прямо, как и вторая – Белоснежная кошечка презрительно посмотрела сначала на Черныша, а затем на Лакриму, видя, как они приближаются. Блеск осуждения засверкал в ее фиолетовых глазах, а шерсть от шока встала дыбом.

Лакрима была удивлена грубостью этой кошечке. Она не ожидала к себе такого отношения, а уж тем более к Чернышу.

В голове у черной кошечки промелькнула мысль, что она может быть задирой.

– Феликс разрешил ей переночевать у нас, за то, что она спасла меня… – Тихо промямлил котенок, но так, чтоб белоснежная кошечка его услышала.

– Да ты вечно попадаешь в одни неприятности, крысомозговый …! – Кошечка гордо задрала нос, выпятив грудку, демонстрируя презрение к Чернышу, однако договорить она не успела, так как черный котенок в один прыжок оказался на диване с белоснежной кошечкой и с кошечкой чешуйчатого-черепахового окраса.

Но тут же ощутил, как белоснежная кошечка его толкнула, и тотчас Черныш, потеряв равновесие, с глухим грохотом упал на пол.

– Нет, нет, нет. Спать возле меня ты не будешь! – Рявкнула кошечка. – Найди себе другое место. – Лакрима думала, что сейчас Черныш ответит белоснежной кошечке пинком, однако, вопреки ожиданиям черной кошечки, черный малыш поднялся на лапы, и начал движение к другому дивану, печально глядя себе под лапы.

Лакрима бы не посмела лезть в их дело, так как понимала, что ее это не касается, и все что она себе позволила, так это то продолжить по пятам следовать за Чернышом.