Дэннис Котовали - Каждый день

– Такс…начинаем…раз…два....раз, два, три… – дает отмашку Дэвид на начало репетиции.

После хорошей репетиции, Дэвида ждал, как он думал, когда направлялся домой, отличный отдых и тишина. Отец как всегда будет читать прессу, сидя в своем кабинете, обсуждая сам с собой о тонкостях американской экономики и политики, считая себя не на шутку превосходным экспертом. А мама планировала ничего не делать, после очередного дня в библиотеке сидеть и перебирать формуляры. Что до Дэвида, он планировал сидеть на кровати с гитарой и аккорды повторять, зная, что без усилителя он никого не беспокоит и не нарвется на критику.

Но в этот раз, его ждала не комната, а недовольный отец. Итан был в ярости, узнав, что на этой недели Дэйв вступил в конфликт со школьным учителем музыки и даже позволил себе резко о нем высказаться.

– То есть как это, бестактно? Я назвал этого старого осла посредственностью в мире музыки и не особо буду это скрывать! – с гордостью заявил Дэвид на все упреки отца.

Так уж вышло, что школьный учитель, несмотря на относительный спад рокабилли–ажиотажа, все равно ненавидел эту музыку, активно ее высмеивал и был до боли консервативным человеком в этом плане. Можно было бы списать это на возраст, но Дэйв не готов был этого стерпеть даже из-за этого и два дня назад вступил с ним в вышеупомянутый спор.

– Дэвид Хейли! Что за слова! – вступает в разговор Марта.

– Мааам…я не намерен слушать подобные доводы…черта с два! – продолжает парировать юноша.

– Ты что о себе думаешь?! Раз пару песен можешь спеть и играть на этом…инструменте, думаешь ты великий эксперт в области музыки.... – сказал мистер Хейли, а затем повернулся к своей супруге и продолжил говорить, используя оскорбительный сарказм по отношению к сыну – взгляни милая, ты родила великого эксперта! Куда ему Шопен! Он Элвиса знает…Больше никто же не может быть авторитетом…кроме этих поганых рокеров…

– Шопен гений, а про нашего учителя я так могу сказать – сноб и дурак! – говорит тихо Дэвид.

– Знаешь что…сын, меньше слушай и играй этот дешевый джаз…еще раз такое повторится, твоя гитара отправиться в тур…по свалкам штата в комплекте с массажем об асфальт! – заявил Итан.

– То же мне…эксперт в области политики и экономики… – язвительно сказал Дэвид.

– Что ты сказал?

– Ты как с отцом разговариваешь! Что ты сказал?!

– Ничего! – молодой человек повернулся и направился в комнату, но развернулся и добавил – И кстати! Всех музыкантов критиковали при жизни и называли бунтарями, даже Моцарта…даже Баха…

Дэвид ушел, а осадок от этого короткого, но больного разговора остался у всех членов семьи. Итану осталось лишь глубоко вздохнуть и вспомнить свою молодость, как они с братом приходили в экстаз от джаза и как его за эту, "негритянскую музыку" критиковал отец. Но взрослых, состоятельных и зрелых людей всегда что–то останавливает от ситуации, когда надо войти в состояние своего ребенка, а не слепо его критиковать.

– А ведь ты помнишь как твой отец пили тебя за увлечение Руди Валле, пытался бить за…хм..хех…увлечение мной? – спросила с улыбкой Марта.

– Такое забудешь…правда, он меня не бил…а лишь замахнулся, когда я домой ночью пришел. – ответил Итан.

– Дай шанс, рано или поздно и это пройдет…

– Возможно…ты и права… дети…

Дэвид сидел в комнате в компании своей гитары и просто думал, почему одни люди считают себя умнее других, а бунтарей – сразу бандитами. Юный Хейли сохранил в себе черты подростков моды рокабилли: импульсивность, эгоцентризм и резкость. Правда, в этом он опоздал, время проходит. Хотя, позже, его мысли сменились придуманными эпизодами его свидания с Эми, к которому, он вообще еще не приблизился. Но мечтам его преграды не было.

Как и предсказывал Дэвид, отец не стал долго беседовать на тему молодости или музыки, а молча, уставший ушел в кабинет газету читать. Беда в том, что читать он как раз таки не мог – его мучали мысли о сыне. Посему он сидел в своем кресле и озирался в окно. Слегка запотевшие окна давали ощущение, что на улице был мороз. Ночью было прохладно, но мороз до города редко добирался. Итану не привычно видеть подобную картину каждый год в зимнее время, ведь маленький Итан Хейли до 7 лет рос в Нью–Йорке, долгое время его отец там работал. И даже спустя годы, он не может привыкнуть к весне вместо зимы. Дэвид же напротив, никогда не выезжал за пределы города, ему этот пейзаж не кажется странным.