Андрей Глазнев - Сёстры искупления - Безобразный Идол

Теперь Витька мёртв и у Олега никого не осталось. Он был один в этом страшном, безжалостном мире. И если он переступить через порог то попадёт прямо в лапы поджидающего его с наружны одиночества. Оно неизбежно расправиться с ним, наполнит его дни тоской, безумием и чувством вины за убийство единственого друга. Одиночество будет терзать его день за днём пока не сведёт с ума и не превратит в жалкую тень самого себя, неупокоенного мертвеца заблудившегося среди живых.

Но стоит остаться… завершит начатое… если хотя бы половина из того, что на шептала ему притаившееся в комнате нечто, правда. То Олег больше никогда не будет одинок. И главное смерть Витька не будет напрасной. Он умер ради друга, ради его спасения от обыдености и серости жизни. От нищеты и полуголодного прозябания с родителями алкашами.

Олег понял, он должен остаться и довести начатое до конца, ради Витьки. Мальчик повернулся и на трясущихся от ужаса ногах, подошёл к мертвецу.

Мальчик и сам не знал, откуда в его голове, появилось знание о том, что делать дальше. Ему казалось, что он знает эту часть ритуала с самого детства. Потому что он был рожден именно для этого вечера, для этого момента.

Всю жизнь он терпел побои, унижения и оскорбления только для того, что бы сегодня вечером вызволить из царства небытия и вернуть к жизни великое, всепоглощающее нечто.

Словно в трансе Олег взялся ладонью за ноги – лезвия кинжала. Поднос рукоятку магического артефакта к смертельной ране друга и покалебавшись мгновенье, воткнул рукоятку кинжала в кровавую рану на шее друга.

Кинжал словно ожил, комнату наполнил крик. Яростный рёв хищника настигшего свою жертву. Неведомая сила рванула артефакт вперёд, втягивая его в открытую рану. Вырванное из руки мальчика лезвие, разрезала его ладонь до кости. Из открытой раны хлынула кровь.

Олег в ужасе уставился на обильно текущую по руке кровь. При мысли о том, что он может умереть от потери крови, Олега бросилось в жар.

Надо было что-то делать, найти какую то тряпку и зажать рану, Олег в панике заозирался по сторонам. Труп Витьки дёрнулся, приковывая к себе внимание Олега. Мальчик в ужасе уставился на дёргающегося мертвеца, который как буд-то пытался встать и отомстить Олегу за свою смерть

Надо было бежать прочь из этого проклятого места. Но мальчик застыл в немом оцепинение, не в силах отвести взгляд от "танцующего" на полу мертвеца.

Неожиданно глядящие в вечность глаза Витьки провалились внутрь черепной коробки. Олег увидел как в широко раскрытом в предсмертном крике рте, язык ввалился внутрь глотки, словно нечто в тянуло его внутрь. Грудная клетка мертвеца запала, как будто из неё вынули лёгкие. Сквозь рану на шее, до Олега доносилось довольное, голодное урчание.

Мальчик догадался, нечто проникло в тело Витьки и теперь пожирает его изнутри.

Живот мертвеца вздулся и заходил ходуном. Олег отчётливо увидел как под кожей на животе Витька, что-то шевелиться, стремясь вырваться наружу.

Живот мертвеца надулся, словно у беременной женщины на последнем месяце, под кожей отчётливо вырисовывалась ладонь, пытавшаяся разорвать кожу живота.

Не выдержав давления шкура лопнула и парализованный ужасом Олег увидел костлявую руку с длинными, острыми когтями. Вслед за рукой показалась густая шапка чёрных волос. Они были бы прекрасны, если бы не залившая их кровь, частички внутренностей и содержимое желудка Витька, застрявшее в волосах.

Олег почувствовал подкатившую к горлу тошноту. Надо было бежать. Мальчик попытался сбросить оцепинение сковавшее тело. Но в этот момент из раны на животе Витька показалась голова существа. Вместо лица у монстра был скалящийся череп. Наполненные безумной злобой глаза лишили Олега воли. Он замер словно испуганный кролик, парализованный смертоносным взглядом змеи.

Существо стремительно выбиралось из живота Витьки и шансы Олега на спасение сходили на нет. Тошнотворный монстр выбрался наружу в обрамление опутавших его с ног до головы кишок. Не сводя с Олега безумного взгляда, существо поднесло к лишённому кожи и мышц лицу, раскрытую ладонь на которой словно на тарелке, лежало сердце Витьки. Довольно чавкая чудовище принялось жрать сердце.

Напротив парализованного зловещим взглядом Олега, стояла женщина. Невероятно худая, больше похожая на скелет, с пустой обвисшей грудью и нечёсанной копной, слипшихся от крови волос. Чуть ниже пупка вяло болтался, длиный похожий на иссохшегося червяка, мужской половой орган. Дряблая машонка едва прикрывало женское начало существа.