Максим Асс - КОШМАРЫ

Теплова около не было.

Дыбом стала у Бура шерсть на загривке, и глаза налились кровью... Когда-то он разбросал бы, вероятно, всех, но теперь он чувствовал, что эта борьба будет его последней борьбой. Он оскалил свои страшные клыки и отшвырнул гончих, как щенят, он успел еще свалить лайку, но для громадной полуовчарки и для остальных собак у него не хватило уже сил.

И он упал на землю и лежал, чувствуя, как старое его тело рвут в клочья, до тех пор, пока не сбежались люди и не разлили всех водой.

Тогда Бур поднялся, взлохмаченный, окровавленный, дрожащий, какой-то выгорбившийся и сразу похудевший, и пополз домой... Силы его все падали, и несколько раз по дороге он останавливался, чтобы снова не растянуться. Но дополз, ткнул головой дверь, вполз, лег на свой коврик у кровати и прикрыл лапами морду.

Случилось это с ним на обычной утренней прогулке, — время, когда Теплов обыкновенно еще спал.

Но теперь, когда Бур так странно тихо вполз и лег, — Теплов сразу открыл глаза и кубарем скатился с постели.

— Бур!..

Лицо у старого клоуна побелело и запрыгало.

— Бур... что с тобой?

Бур услышал человеческий голос, единственный человеческий голос, который он любил, и слабо шевельнул хвостом; потом, превозмогая себя, с трудом приподнял истерзанную голову и взглянул остекленевшими, замутившимися глазами.

Его взгляд сказал:

— Дружище, дело мое кончено!..

— Бур!..

Теплов ползал на коленях пepед собакой и то прижимал ее к себе, то поддерживал ее никнувшую голову и сердце его колотилось, и он все не мог понять, что это случилось... за что?..

— Я сейчас, Бур... Я все сделаю... все... все... — бессмысленно бормотал он.

И он поднялся и бурей влетел к жонглеру.

— Лохов... Бур умирает... Лохов, ступайте к нему...

сидите около... я сейчас... в одну минуту...

И Теплов, как был, без пальто и шапки, побежал по улице.

Целый час он пропадал, пока нашел такого ветеринара, который согласился тут же с ним поехать... Но нашел...

Было, однако, поздно.

— Гм... Пауло... твоя собачка...— встретил его Лохов, бледный и избегая смотреть...

— Что собачка?..

Теплов схватил жонглера за горло...

— Что собачка? — повторил он хрипло, со вздувшимися жилами.

— Пусти... Пусти, ты меня задушишь... Твоя собачка... твоя собачка...

Бур издох, и Лохов заблаговременно распорядился, чтобы труп собаки унесли.

Что делал весь этот день Теплов в своих опустевших комнатах, было неизвестно. Но под вечер он зашел вдруг к Лохову, сел за его стол и, тускло посмотрев, задал вопрос, который поставил жонглера в тупик.

— Как ты думаешь, старик, бессмертна душа или нет?

Спрашивал Теплов тихо, но озабоченно, видимо, сильно интересуясь ответом.

— Гм... Пауло.. видишь ли... я не очень много думал об этом в своей жизни...

— Нет... Все-таки?

— Гмм... говорят, бессмертна, то есть, опять-таки, я имею в виду человеческую душу... Понимай меня, как следует, Пауло...

— Молчи, дурак! — с бешенством крикнул Теплов и ударил рукой по столу. — Это все равно...

— Ты думаешь?.. — пролепетал Лохов, отодвигаясь.

— Говорю тебе, это все равно!..

Теплов сморщил лоб и сказал, подняв палец:

— Слушай, было так: когда-то один человек бросился на меня, чтоб убить, а случившаяся тут же собака спасла меня... Так если бы ты был судьею, кому из них ты присудил бы бессмертие?

Глаза Теплова, круглые и мутные, смотрели пристально, но вряд ли что-либо видели, и у Лохова почему-то мурашки забегали по телу.

— Н-не знаю! — сказал он, отводя взгляд.

— Не знаешь? —заревел Теплов и вскочил. — Так ты не знаешь?.. Так вот же... Переступи порог моей комнаты и она явится по моему зову и загрызет тебя...

Притворщик!..

И он выбежал, хлопнув дверью...

Лохов остался в тревоге.

Было очевидно, что старый клоун болен и нуждается во враче и в уходе... Между тем, он заперся, и проникнуть к нему стало невозможным...

Слышно было, как он метался и, не переставая, что-то бормотал, то ласково, то умоляюще, то повелительно и грозно... Это продолжалось очень долго, и под тяжелый лихорадочный шепот Лохов заснул.

Проснулся он среди ночи и сразу в перепуге вскочил с постели. За стеной творилось что-то невообразимое. Теплов, видимо, окончательно обезумел.

Он кричал, надрываясь:

— Бур... Чертов пес!.. Что ты топчешься на одном месте? Алло-гип...! Скачи же, разжиревшая скотина!..

Ну... гоп-гип!...

Лохов выбежал в коридор. Там был уже народ:

жильцы, выскочившие из своих комнат, коридорныѳ, дворники со двора. На стуки в дверь Теплов не обращал ни малейшего внимания... Может быть, он даже не слышал их...