Елена Климова - Реминискорум. Пиковая дама

Предъявив на входе в галерею приглашение, Антон спустился в гардероб, сдал свое легкое пальто и подошел к зеркалу, чтобы убедиться в том, что все в порядке и он готов к своей сегодняшней миссии. Результатами краткой инспекции собственной внешности он остался доволен. Недаром многие глянцевые журналы, несмотря на возраст, называют его одним из самых интересных холостяков Москвы, намекая на то, что сердце его свободно и у прелестных дебютанток есть шанс его завоевать. Удачный имидж, который не смогли испортить даже упорно распространяемые желтой прессой слухи о его многочисленных краткосрочных и некрасиво завершающихся романах с совсем молоденькими светскими тусовщицами, а также периодических и все учащающихся запоях и кутежах. Слухи, кстати, правдивые.

Единственное, чего Антон действительно боялся в этой жизни, – потерять свой пусть небольшой, но очень полезный талант. Он точно знал, потому что подробно исследовал и неоднократно проанализировал, как работает машинка зеркального преображения у него в голове. Не знал только, почему она работает, чтó является источником вдохновения. А ведь любой источник может рано или поздно иссякнуть. Можно ли его чем-то подпитать? Как продлить и поддержать свои творческие способности? Однажды, довольно давно, когда был он еще достаточно молод и совсем не так знаменит, случилось ему влюбиться и получить от предмета своей страсти отказ, причем в достаточно оскорбительной форме. С горя он, естественно, напился. А на следующий день, приступив к работе, вдруг почувствовал, что доступ к мысленным отражениям и управление ими даются ему чуть легче, чем обычно. Этот случай и еще несколько подобных самонаблюдений явились причиной того, что Антон вдруг свято уверовал в расхожую идею о том, что настоящий художник должен быть вечно влюблен, желательно трагически, переживать бурные страсти и постоянно подпитывать свой талант алкоголем и наркотиками. Казалось бы, столь типичный богемный путь добровольного саморазрушения никак невозможно совместить с регулярными упорными упражнениями по совершенствованию своей техники и долгосрочными планами по построению художественной бизнес-империи. Но однажды решив, что это необходимая часть творческого техпроцесса, Антон подошел к организации своей тайной порочной жизни как к очередной бизнес-задаче. Для реализации ее ему требовались постоянный поток девушек для кратковременных бурных и трагических любовных отношений, а также узкий круг преданных друзей и надежные места для совместных попоек и кутежей, где они могли бы происходить максимально скрытно, не бросая тень на репутацию. Друзья нашлись, места отыскались, средств хватало. С девушками было несколько сложнее, но со временем, методом проб и ошибок, он нащупал идеальную схему.

Главная закавыка состояла в том, что девушка должна по-настоящему влюбляться в него, а он в нее, иначе боль и переживания при разрыве не будут достаточно сильными. Умудренная жизнью зрелая женщина здесь не подходит – вряд ли она сможет так быстро влюбиться и выдать всю необходимую гамму чувств за отпущенные ей три недели (таков оказался подобранный им идеальный цикл интенсивного любовного переживания). Значит, это должна быть очень-очень молодая девушка, переживающая, желательно, первую свою настоящую влюбленность – влюбленность в него, художника, яркого, талантливого и притягательного взрослого человека (естественно, все в рамках закона – никаких несовершеннолетних! Этих еще проблем не хватало!). Сначала Антон экспериментировал на студентках-первокурсницах. Потом, когда выбился в стан богатых и знаменитых, проще оказалось перейти на молодых тусовщиц – они сами слетались к нему, привлеченные его деньгами, славой и незаурядным обаянием. Нужно было только выбирать. Он выбирал красивых и необычных. А из них – тех, в ком было это наивное ожидание чуда: вот сейчас, сейчас все произойдет, фея взмахнет своей палочкой, появится прекрасный принц, жизнь станет невообразимо замечательной и останется такой навсегда. Именно такая девушка всегда готова влюбиться в первого встречного и всецело отдаться этому чувству. Именно такая девушка потом предельно остро переживает момент, когда часы бьют двенадцать и карета превращается в тыкву.

Трехнедельный любовный цикл Антон делил для себя на вдох и выдох. Вдох – не больше недели, короткий, резкий, чтоб распирало от счастья и хотелось летать. Выдох более плавный, тягучий, чтобы погружение в пучину отчаяния казалось медленным, но неумолимым и бесповоротным. Каждый раз все это происходило по-разному, но финальная сцена выяснения отношений всегда получалась безобразной, наполненной криками, взаимными обвинениями, оскорблениями, истериками с обеих сторон, мольбами вернуться, попробовать начать сначала, снова обвинениями, обещаниями, мольбами, оскорблениями. Иногда это с перерывами продолжалось несколько дней. Он не мог работать. Она вообще выпадала из жизни, потому что за последние недели он и стал ее жизнью. Они доводили друг друга до точки кипения. До последней черты. До взрыва. Пока оба вдруг не понимали, что за этим последним выбросом пара из остатков ненависти и любви дальше уже ничего нет. Все закончилось. Они совершенно чужие и посторонние друг другу люди. Все выгорело в душе, и больше там уже никогда и ничего не расцветет.