Самара Мо - Биф Веллингтон, или На..й готовку

– Она рядом с тобой, – усмехнулся пацан, глядя на меня как на идиотку, всем своим видом давая понять, что это очевидно. – Ко мне она приходит нечасто. Всегда грустная. Думаю, ей тревожно за тебя. Раз за разом я слышу этот стих, но он не для меня. Он для тебя. И мы выясним, что она пытается тебе сказать. Возможно, ты и сама уже вспомнила?

Я почувствовала, что он пытается залезть ко мне в голову. Он, словно червь, кружился в моей памяти, ища лазейку к тем воспоминаниям, которые скрыты глубоко, но не находил её.

– Нет. Я не помню. Может, ты удивишься, но я очень хотела бы вспомнить. Но иногда мы просто не в силах. Вот и всё.

Прихрамывая, словно дед, потерявший костыль, передразнивая мою походку, он зашёл в гостиную.

– Подойди, – попросил он. – Не будем затягивать с тем, что неизбежно. Я расскажу тебе кое-что.

Я замешкалась. Знала, где остановился этот выпендрёжник и что его туда привело. «Поднимись на чердак, – сказала тогда старуха. – Отыщи книгу». Я понимала, что, возможно, это мой последний шанс. Шанс изменить правила игры в свою сторону, но, оценивая свои возможности, не видела другого выхода, кроме как подчиниться ему. Сбежать у меня не получилось, и вряд ли вторая попытка дала бы хоть какой-то результат. Позвать на помощь я тоже не могла. Кто поверил бы, что в доме завелись привидения? Скорее меня бы просто связали и отправили на принудительное лечение. Мне даже пришла мысль, всего на секунду, но настолько яркая, что меня передёрнуло, словно от ворвавшегося в дом сквозняка: покончить жизнь самоубийством. Взять с кухни нож, один из тех, что бросила при готовке своего заключительного блюда старуха, и перерезать себе… Нет. Так я маме не помогу, да и себе тоже. Если он после смерти преследует меня, какова вероятность, что я освобожусь от него в другом мире?

– Думаю, тебе неизвестно, что погибла она из-за тебя? Не думаю, что старуха посвящала тебя в то, что произошло тогда. Ты была совсем крохой. Никчёмной, неразумной сущностью, которая должна была вырасти в нечто важное. Тебе отвели роль уже при рождении. Она знала это. Пыталась спасти и расплатилась по счёту жизнью. Если ты желаешь загладить вину перед матерью, если хочешь, чтобы жертва её не оказалась напрасной, становись на лестницу и полезай наверх.

– Это ложь!

Мне хотелось схватить его, встряхнуть так сильно, насколько хватило бы сил. Выбить из него всю эту дурь, чтобы он замолчал. Но я не могла этого сделать. Сволочонок пытался заставить меня делать то, что ему было угодно, и у него это получалось. Нужно найти способ избавиться от него. Возможно, провести какой-нибудь ритуал. Один из тех, что проводила бабка по ночам, стоя в лунном свете. Но я не знала ни одного из них, потому как не хотела знать ничего, что знала она.

Трясясь от злости, подошла к лестнице на чердак и остановилась. Я вновь мешкала. Не без причин. Не знаю, сколько времени прошло, пока мы безмолвно смотрели на друг друга. Он с ехидной улыбкой на лице, я со сжатыми от гнева челюстями, но когда я приняла, наконец, решение, уже видела лишь очертания его лица. Ни увечий, ни зиявшей вместо глаза чёрной дыры, похожей на бездну, ни отвратительно порванной щеки, через плоть которой наружу всё время что-то торчало. Зубы, язык или ещё какая-то мерзость. На улице смеркалось.

Возможно, где-то там же, наверху, найдётся и книга с ритуалами. «Чем чёрт не шутит», – подумала я и ступила на первую ступеньку. Закутавшись поплотнее в халат, бесшумно, ничего более не говоря, отправилась наверх, на чердак, вооружившись от терзающих мою душу страхов одним лишь фонариком, который, словно заранее кем-то приготовленный, лежал на комоде рядом с лестницей. Оказавшись на верхней ступеньке, вновь припомнила воображаемое мною безжизненное тело старухи с торчащей из горла трахеей, но отогнала от себя эту мысль.

«Чёрт! Успокойся. Возьми себя в руки! Проклятая стерва давно уже мертва. Её тело гниёт в могиле, засыпанное двумя метрами земли», – мысленно отругала я себя, попытавшись приподнять крышку, ведущую на чердак, но у меня ничего не вышло. Я посветила на неё фонариком и заметила то, чего не наблюдала там ранее. Три здоровенных гвоздя, заколоченных наискось в основание чердака. Сначала я даже оторопела, размышляя, как же они здесь оказались, ведь старуха этого сделать никак не могла. Старуха как раз-таки и отправила меня на чердак. Вряд ли она заколотила бы его перед кончиной. Не сразу, но до меня дошло, что забитые гвозди – проделки моей тётки.