Самара Мо - Биф Веллингтон, или На..й готовку

Приступив к написанию книги, я буквально схватила в руки ржавый затуплённый мачете, что ждал своего часа валяясь в сырой земле, и не задумываясь о последствиях повырубала размахивая им направо и налево те непроглядные дебри, что разрослись, постепенно загнивая в моём мозгу. Дебри что препятствовали доступу света. Я уничтожила громадных москитов, что неустанно отвлекали меня жужжанием своих крыльев. Тех, что, впиваясь жалами в моё тело сосали кровь. Растерзала змей – гадов ползучих, что отравляли мою кровь своим ядом. В прямом смысле слова я впервые увидела и услышала мир таким какой он есть, без особого труда игнорируя внешние факторы – всё то, что окружало меня снаружи.

Вы не увидите в книге подробных руководств или пошаговых инструкций, что и как нужно делать. Лишь сам процесс избавления от негативных эмоций, облачённый в художественную форму. Эмоций что надёжно укоренились в каждом из нас.

Её текст подобен тому, что описан старцем в легенде. Тому тексту, что пропал и канул в небытие, так и не раскрыв своих тайн человеку, пришедшему познать их. Теперь же у вас появилась возможность проследить за столь сакраментальным процессом, ведь он в каждой строчке и мне не жаль делится им. Вы можете пройти эту веху так же, как прошла её я. Стать чуть ближе к осознанию того, кто вы есть на самом деле и зачем пришли в этот мир, применив ту же практику. Поскольку творить способен каждый.

– Наконец-то ты пришла! Где тебя носило?

Пожилая женщина с покрытым испариной лицом прошмыгнула мимо, всучив мне охапку только что выдранных с корнем лилий. Похожая на огромное красное облако в своём широком балахоне, она поднялась на веранду, прихватив с собой те цветы, что не уместились в моих руках, и небрежно вывалила на стол. Несколько из них покатились по чайному столику и упали на пол. Старушка этого будто и не заметила. Оббежала стол кругом, растоптав белые лепестки измазанными чёрной землёй ногами, и с громким выдохом плюхнулась на широкую качель, заложенную мягкими, почти невесомыми подушками. Она вытерла рукавом балахона капли пота, выступившие на озабоченном чем-то лбу, а затем выудила из-под подушек секатор, блеснувший на солнце, словно мясницкий нож.

– Вообще-то, тётя, если ты не знала, эта грёбаная нога, по милости твоей необыкновенно заботливой сестрёнки, уже много лет доставляет мне массу неудобств и боли. Но… какое тебе собственно дело до моих переживаний? Лучше объясни – что здесь творится? Ты занялась прополкой сада что ли? Зачем ты повыдёргивала столько цветов? – спросила я, бесцеремонно скинув вырванные с корнем растения на землю, после чего отряхнула свою безвозвратно изгаженную почвой белую тунику от Ив Сен Лорана и размяла ладонью ноющую от долгой неудобной прогулки ногу. Негодование и любопытство привели меня в дом тётушки, которая, кстати, тёткой мне вовсе не являлась. Её встревоженный голос озадачил меня ещё во время разговора по телефону, но я и представить себе не могла, что застану её в столь растрёпанных чувствах. Такой взвинченной я не видела её ещё никогда.

Рука её дернулась, сведённая судорогой. По телу пробежала дрожь, от которой женщина сжалась, словно бы пытаясь укутаться в кокон, и закрыла глаза. Несколько секунд она не двигалась вообще, всё больше удивляя меня своим поведением, а потом схватила цветок и резким движением отсекла секатором пол стебля. Не глядя, Офелия кинула изувеченную лилию куда-то себе под ноги. Я пригнулась, ведомая любопытством и увидела стоящую под столиком плетёную корзину, которую и не заметила бы, даже если бы подошла ближе.

– Почему не отвечаешь? – попыталась произнести я грозно, но вышло не очень. – Поднялась по ступенькам из светлого теплого дерева на веранду, стараясь не сильно нагружать ногу. Медленно обошла оставленные босыми ступнями старушки земляные следы. Подошла к креслу, расположенному рядом со столиком и уселась в него, вздохнув с облегчением. Наклонив голову, заглянула в корзину. Оказалось, там уже лежали три срезанные ею лилии, к которым и присоединился тот покалеченный цветок. Судя по всему, она намеревалась проделать то же самое со всеми остальными лилиями. Но зачем?

– Нужно больше цветов. – В подведённых чёрными неаккуратными стрелками глазах читалась дикость. – Я не подозревала, но понадобится больше.

– Что? О чём ты говоришь? – я протянула руку и взяла один из цветков. Поднесла его к носу и втянула в себя угасающий аромат. – Ты раньше никогда не срезала цветы. Сегодня особенный день?