Александр Титов - Души

До усадьбы пришлось ещё прогуляться. Как на зло заморосил дождь. Мелкий, острый, проникающий везде и всюду. Нет бы попозже. Ничего другого от августа и ждать не стоило. Аня говорит лето. Где оно? Лето твоё. Это же настоящая осень. Того и гляди листья пожелтеют, опадут. А плачущее небо под ногами уже есть. Хоть галочку ставь.

Скоро лес расступился. За ним я увидел усадьбу. Она возникла облезлой махиной в три этажа. Давила сверху вниз, как мрачный великан. И в годы своей молодости она не выгледела красивее. Никогда эти кривые орнаменты не ласкали глаз. Своими изломанными линиями они навевали тоску. Внушали мысли низменные и убогие. Самое подходящее место для детей, если их не любить.

К слову о детях. Перед подъездом из зарослей кустарника выглядывал фонтан. Мальчик пионер среди мутной цветущей лужи. За годы одиночества он раскрошился, потерял часть головы и одну руку. Зато сохранил галстук в отличном состояние. Водитель бы назвал его памятником зомби. Или как там этих живых мертвецов называют? А я видел только современность.

Разваливалась не только статуя. Крыша усадьбы не выдержала испытания временем. Через пустые окна виднелось небо. Серое, затянутое свинцовыми облаками. Оно тяжким грузом навалилось на корявые развалины. Продавливало их. В любой момент пол мог не выдержать. И хорошо бы я этого не увидел.

Пробежался взглядом ниже. В одном из окон, на втором этаже, я заметил тёмную фигуру. Краем глаза. Стоило моргнуть, и призрак исчез. Лицензия не ложная. Уже хорошо.

Опыт подсказывал обойти территорию. В таких местах неожиданности обычное дело. Как-то раз охотился на оборотня. Гонял его три дня по городу и окружил с пальцами в старом доме на снос. Думал, что окружил. Мы контролировали все подъезды. Кто бы догадался, что на заднем дворе орки устроили ночлежку. Для этого проделали ещё одну дыру в стене и пристроили хлипкую веранду. Когда мы пошли в наступление, оборотень бросился к оркам. Порвал всех, кто попытался его остановить, и бесследно исчез. Скольких бы я спас. Просто зная о лишним выходе. Но усталость притупила внимание. Второго такого промаха я делать не собирался.

Под ногами хрустела россыпь облетевшей штукатурки, краски, кирпичной крошки. Шуршала мокрая трава. Иногда попадалось стекло, острыми краями норовящее впиться в чьё-нибудь тело. Хорошо в берцах толстая подошва. Можно хоть по гвоздям ходить, а ноги останутся целыми. Только гвозди погнутся.

За особняком прятался бесполезный обугленный остов флигеля. И его крыша не выдержала, обвалилась внутрь, заполнила там всё пространство чёрными обломками. Слабое место эти крыши. Вечно они падают, когда не надо.

В воздухе до сих пор витал запах гари. Такой едкий, что чихнул несколько раз. Подошёл ближе, но входить не стал. Да и не смог бы. Сразу возле двери лежала балка и преграждала дорогу.

Отсюда приметил тонкую, совсем свежую тропинку к лесу. Трава вдоль неё только начинала выпрямляться, забывая шаги прошедшего. Сталкер ли оставил её или кто-то другой, я мог только догадываться. С одной стороны тропа терялась среди деревьев. С другой упиралась в стену под разбитым окном.

Как гласит древняя мудрость, заходить в дом проще всего через дверь. Спорить с этим глупо, хоть некоторые и пытаются. Скоро я вышел к главному входу. Теперь уже пора войти, больше откладывать бессмысленно.

Я дёрнул за ручку.

Закрыто.

Такого я не ожидал. Заброшки редко остаются закрытыми. По крайней мере я ни разу не встречал. Хотя коллеги порой хвастались подобными находками и многие им завидовали. Каждому своё. Кто-то от монет с опечатками сходит с ума. А другим заброшенную усадьбу с целыми замками подавай.

Широкая замочная скважина с готовностью приняла в своё нутро пару отмычек. Какое распутство. Щелчок прозвучал почти сразу. Старые технологии теперь проще детских игрушек. Не пришлось даже напрягаться. Но дверь не двигалась. Огромная, резная, из цельного дерева. Она слишком привыкла к своему положению. Пришлось долго повозиться, прежде чем раскрыть хоть на треть. Даже испарина высыпала на лбу.

Но дело было сделано и я со скрипом ворвался в прихожую. Затхлый воздух дразнил нос в приветствие. Громко чихнул в ответ. Не сдержался. Мука страшная терпеть этот зуд. А звук эхом отозвался в дальних комнатах и вернулся назад уже чужим. Захотелось сказать «будь здоров». То ли себе, то ли эху.

Закрытая дверь действительно творила чудеса. Только толстый слой пыли с большой палец лежал на полу. И никакого мусора, росписей на стенах. Небольшая уборка и всё будет как в старые добрые.