Александр Титов - Души

– Да я не обижаюсь. Тебя жалко.

– Я ушёл. С Никитой ни-ни.

– Папа! – воскликнула Аня.

Вика ждала на крыльце. Нервно заламывала руки, металась из стороны в сторону. И несмотря ни на что, сохраняла изящную осанку отличницы. Удивительная способность. Даже потеряв цвет лица, сохранять форму в идеальном порядке.

За ней возвышалось здание из стекла и бетона. Его построили совсем недавно. На смену старого приусадебного домика из забытого прошлого. Такого маленького. В нём даже полковнику приходилось делить кабинет с секретарём. Зато теперь места хватало всем. И оставалось множество свободных помещений. А над входом, вместо скромной таблички с государственным гербом, блестели в солнечных лучах золотые буквы. «Отдел Специальных и Неотложных Действий».

– Иван Петрович!

Вика подбежала к машине. Я и выйти не успел, как оказался с ней лицом к лицу. С её большими голубыми глазами, полными слёз. Она могла расплакаться от малейшего неверного жеста. Если бы только увидела в нём моё признание. А я всё ещё не понял, в чём должен признаваться.

– Вика, успокойся. Все под контролем. Чего ты так переживаешь?

– Ничего себе! Валерий Натанович до сих пор не успокоился. У меня такое впечатление, будто он пристрелит вас как только увидит.

– Сейчас мы с ним поговорим и всё встанет на свои места. Вот увидишь. А потом пойдём с тобой мороженое есть. Хочешь?

– Да какое тут мороженое! Идите уже скорее.

Внутри все казалось чуждым, незнакомым. Ни привычных пересказов свежих дел, ни шуток чернее чёрного. Если и говорили, то скомкано, будто играли в пинг-понг. Перебрасывались парой фраз и замолкали.

Когда вошёл я, тишина стала мёртвой. И только осуждающие взгляды исподтишка сопровождали меня. Будто уже признали виновным, приговорили к расстрелу и лишь по странному стечению обстоятельств не привели его до сих пор в исполнение. Хоть бы один рассказал, в чём причина. Но все молчали. А ведь ещё вчера я их друзьями считал.

В приёмной сидела одинокая секретарша. Марина Олеговна. Как всегда с непроницаемым лицом. Железная леди. Так мы её называли между собой. Казалось, даже если земля неожиданно разверзнется перед ногами, она и бровью не поведёт. Только окинет этот беспорядок, поправит круглые очки в толстой оправе, и пойдёт в обход.

Из-за двери кабинета полковника доносились приглушенные крики. Не удивительно, что в приёмной не осталось посетителей. Тут с какой просьбой не подойди, пошлют. Как пить дать пошлют. И меня пошлют. Такая уверенность утвердилась с каждым шагом. Не бывает осуждения на пустом месте. И теперь я прекрасно понимал Вику. Станешь тут дрожать, когда ничего не понятно, но всем ты поперёк горла стоишь. Пора расставить точки над «I».

– Вечер добрый. Я к…

– Идите. Валерий Натанович вас ждёт. – прервала меня Марина Олеговна.

Я постучал. Открывать не пришлось. Сам Натаныч распахнул дверь. Его широкое лицо, обычно напоминающее кусок несвежего мяса, теперь стало пунцовым. Совсем как галстук. Маленькие маслянистые глаза буравили меня. Как врага народа.

– Ветров! Явился! – он прошёл к столу, схватил пачку бумаг. – Это как понимать твою?

– Валерий Натанович. Если б я хоть знал, в чём дело…

– В чём дело? Я тебе объясню сейчас, в чём дело. Ты решил, что самый умный. Вот в чём дело! Продался! Это как вообще? Это скандал!

– Кому продался? Когда? Это же глупость.

– Глупость? Конечно глупость. Веркиолиса он спасает. Нашёл кого главное.

– В каком смысле спасаю? Я ему пулю в лоб пустил. Хорошо спасение.

– Да ну? А вот Центр по Контролю за Смертью другого мнения. Я тут как дурак рассказываю репортёрам об успехах. Выставляю себя полным кретином. А оказывается упырь то жив. И банда его тоже.

– Как жив? Я же… Можно посмотреть?

Я потянулся к бумагам в руках Натаныча.

– Это другое. ЦКС звонили только.

– И что они сказали?

– А ты как думаешь? Что заявленные души Калинов Мост не перешли. Каково, а? Что ж ты так банально? Восемнадцать лет работы. Честной работы. Ордена, медали, грамоты. Всё из-за упыря коту насмарку пустил.

– Натаныч, послушай меня. Мы знакомы с тобой не первый год. Даже если это правда и Веркиолис не отправился на тот свет. Почему ты самое плохое сразу думаешь?

– А что мне ещё думать? Похоже, ты не понимаешь. Если бы не наша дружба, я бы уже утром отправил тебя за решётку. До выяснения.

– Ну хоть на этом спасибо.

– «Спасибо» – передразнил полковник. – Я чувствую, меня следом за тобой под суд отдадут. За сокрытие.