Альбина Нурисламова - Наследница

— Конечно, бери, что надо! — Света притащила из ванной объемный, доверху заполненный сундучок. Поковырявшись в залежах засохших румян, пустых тюбиков помады и рассыпавшихся теней, Вера отыскала относительно новую тушь, пудру и блеск для губ. Хватит, не на дискотеку.

— Тут у меня свалка, старье выкинуть некогда, — виновато улыбнулась Светка, занявшись посудой. — Вот говоришь, развод. Но вы так давно вместе, как же ты…

— Как-нибудь. Не пропаду, не бойся. Крыша над головой есть, а там посмотрим. Он пускай к мамочке переезжает. То-то она обрадуется.

Вера поморгала накрашенным правым глазом и принялась за левый.

После смерти матери она продала их комнату в общежитии. Комната была большая, ухоженная, поделенная гипсокартонной перегородкой на две части, с новым окном и дверью. Даже душевая кабина имелась!

Покупатели нашлись моментально. Добавив денег, они с Маратом сумели приобрести пусть небольшую, но изолированную квартирку. Недостающую сумму пришлось взять в кредит, который на себя оформляла опять-таки Вера. Платили они его с двух своих зарплат, экономили, выкручивались, и три месяца назад досрочно погасили долг.

Квартиру оформили на имя Марата. Решили, так будет проще. Все равно оба знают, что жилье общее. И хотя по документам получалось, что хоромы на Северной — собственность мужа, а Вера там просто зарегистрирована, она была уверена, что он добровольно отдаст квартиру.

— Ну, все, — Вера напоследок изучила свеженакрашенные глаза и губы в маленьком зеркальце и захлопнула пудреницу.

Попрощаться как следует не удалось — проснулась Ксюша, причем сильно не в духе. То ли недоспала, то ли переспала. Залезла к матери на руки, уткнулась носом в ее шею. На призывы сказать «пока-пока» не отреагировала, в ванную идти умываться не пожелала.

— Ладно, воюйте. Спасибо за все, Светик.

— Брось! Но ты подумай еще разок, Вера, — завела было Светка, поглаживая дочку по спинке. Вера мягко перебила:

— Девчонки, я побежала, — чмокнула Свету в щеку, Ксюшу куда-то в район затылка и ушла, прикрыв за собой дверь.

Светлана грустно смотрела ей вслед.

Как выяснилось, прошлой ночью Марат спать не ложился. Едва Вера вошла, он вскинулся с кресла, в котором вчера прикорнул, не раздеваясь.

— Ну, наконец-то! — с облегчением проговорил он. — Где ты была? Я весь вечер тебе звонил, почему трубку не берешь? Так нельзя, я волновался, ночь не спал. Куда ты пропала?

«Вроде не играет. Вправду волновался», — отстраненно подумала Вера.

— С добрым утром, — холодно бросила она.

Скинула туфли и быстро прошла в комнату. Приоткрыла балконную дверь, села на диван напротив Марата. В голове вертелись обрывки слов, которые она собиралась швырнуть в лицо мужу, но заговорить не получалось. Как ни крути, а сказать-то надо одно — мы расстаемся, а это оказалось нелегко. Он тоже молчал, настороженно глядя на Веру. Тишина разрасталась, давила на нервы.

— Ладно, Марат, — кинулась в омут с головой Вера. — Я больше не хочу с тобой жить. Нам надо расстаться.

— Где ты была? — невпопад отреагировал муж.

— Какая разница? Ну, если тебе так уж надо знать, у Светы.

— Ах, у Светы! — Марат всплеснул руками. — Она наплела черт-те что, а ты и поверила?

— Ты издеваешься? Она наплела? А ничего, что я эту корову Аську на тебе застала? — возмутилась Вера. — Или у меня галлюцинации?

— Нет, ты, конечно, видела… — Марат смешался, но позиций не сдал и тут же отбил мяч. — Послушай, Вер, я вел себя как идиот. Признаю! Сам не знаю, как такое вышло. Честное слово, в первый раз! Ты же знаешь, какие бабы бывают…

— Какие бабы бывают, тебе виднее, — брезгливо прервала его Вера.

— В каком смысле? — не понял Марат.

— В прямом. Их у тебя вагон и маленькая тележка.

— С чего ты взяла?! Я же говорю, это было в первый и последний раз!

— Ну, надо же! Врет и не краснеет! А Оксана? Может, ты дверью каждый раз ошибался, когда к ней таскался? — ядовито прошипела Вера.

— Все-таки наплела, зараза!

— Что ты стрелки переводишь! Какая разница, кто сказал! Главное, я знаю! Ты меня обманывал, спал со всякими прошмондовками, а потом шел сюда, к своей доверчивой дуре! Да как ты мог? — почти прокричала Вера.

А ведь собиралась не доводить до скандала, мелькнуло в голове. Не упрекать, не спрашивать, не заставлять объясняться. Со стороны такие сцены выглядят убого, поэтому она намеревалась просто гордо уйти. Но нахлынули, накрыли с головой обида, тоска, боль. Она захлебнулась и барахталась в словах и чувствах, не в состоянии замолчать, остановиться.