Марк Тюфо - Zombie Fallout. Чума на твою семью

– Я даже не вернулся к машине и не взял патроны. Я просто схватил тележку и влажные салфетки…

Этот парень был мне по душе.

– …и пошел по списку. Я шагал среди тел, как будто это было совершенно естественно. Я взял по три штуки всего, что мне было заказано, просто чтобы никогда больше не возвращаться в этот магазин.

Он снова провел рукой по лицу, как будто пытаясь смахнуть невидимую пелену, которая не давала ему жить после этого события.

Я заверил его, что таким теперь стал наш мир. Перспективы в нем были не самые радужные, и все же Денмарк не сделал ничего постыдного или криминального. Он обрадовался моим словам, но не знаю, возымели ли они действие.

Через час мы все уже сидели в номере 203. Денмарк растопил старую печку-буржуйку, из-за которой температура в комнате была всего градуса на два ниже температуры на поверхности Солнца. Время от времени мне приходилось выходить на улицу, чтобы в перегретом воздухе не сварились легкие. Если это и раздражало Денмарка, Мэгги или Грету, они не показывали вида. Настроение у всех было приподнятым: даже Грета несколько раз улыбнулась, что, похоже, не на шутку удивило Денмарка. Я почти не сомневался, что он давно решил, будто она уже и не помнит, как это делается.

Все немного расслабились. Мэгги все суетилась возле ребят. Она сказала, что они напоминают ей собственных сыновей, Ларри и Джима, от которых ничего не было слышно с самого начала этого хаоса. Порой Мэгги погружалась в тоску и размышления, а затем снова возвращалась в настоящий момент и принималась вытирать следы «Кит-Ката» с лица Томми. Тревис всячески увиливал от ее опеки, разрываясь между образом мужчины, в которого он стремительно превращался, и мальчишки, который все еще нуждался в защите взрослых. Джастин притворился спящим, чтобы Мэгги оставила его в покое. В глубине души я испугался, что его оттолкнула ее доброта.

Денмарк оказался прекрасным рассказчиком, и все, затаив дыхание, слушали историю о каноэ, дереве, которое пожирало людей, и коте, который спас мир. День выдался долгим, поэтому меня быстро разморило от тепла и сытного ужина, и я задремал. Разбудил меня взрыв хохота – кот, судя по всему, выпал из каноэ в реку. Я вышел на улицу. Мне было не по себе от того, что все мои органы уже начинали вариться прямо внутри меня. Наверное, примерно так чувствовал себя тот пудель, хозяин которого попытался высушить его в микроволновке. Стоило мне открыть дверь, как в лицо мне ударил живительный порыв ветра.

– Ты что, в сарае родился? – бросил Денмарк.

Мама не раз говорила мне то же самое, поэтому я понял, что он хочет, чтобы я либо вошел, либо вышел и в любом случае закрыл за собой дверь. Я предпочел выйти, чтобы набрать в легкие побольше холодного воздуха в надежде подольше сохранить его в натопленной комнате.

– Майкл? – окликнул меня Денмарк, когда я не пошевелился.

Трейси повернулась ко мне, услышав тревогу в тоне Денмарка. Я окоченел, но не от холода.

– Тальбот? – сказала Трейси.

Ответить я не мог.

Наконец я повернулся и произнес:

– Ребята.

Больше ничего не потребовалось.

Брендон и Тревис схватили оружие и вышли за мной на балкон. Меня насторожил запах. Внизу я ни черта не видел. Было новолуние, но небо и без того было затянуто густой пеленой облаков. Судя по вони и шарканью ног, мы опять оказались окружены. Казалось, их не слишком много, но до рассвета нельзя было сказать наверняка.

– Господи Иисусе, – пробормотал Денмарк, подходя к перилам.

– Ден, не поминай Господа всуе, – упрекнула его Мэгги.

– Почти неделю ни одной твари не было. Я уж думал, все позади, – заметил Денмарк.

Мне стало ужасно неловко. Я нисколько не сомневался, что зомби явились сюда ради нас. Не знаю, откуда я это знал, но уверен я был на все сто процентов. Би-Эм тем временем передвигал ящики с патронами. Джен снова и снова заряжала винтовку и проверяла ее, словно попав в замкнутый круг.

Томми встал рядом со мной. Я как раз собирался спросить у него, как дела, когда он сказал:

– Мистер Ти, он идет.

Он с таким же успехом мог разрезать мне кожу на спине, пробраться сквозь тонкий слой соединительных тканей и нервов, развести края раны в разные стороны и вывалить внутрь целое ведро льда. Я с трудом сдержал дрожь. Томми крепко обнял меня, хотя я и не оценил такое внимание. Когда Томми в прошлый раз так сильно кого-то обнял, Медведь пожертвовал собой ради нас. Лед в моей ране превратился в соль. В горле встал ком.