Дмитрий Арефьев - Внук

– Сиди здесь и никуда не ходи!

Не дождавшись ответа, мама, казалось, наугад бросилась в бабушкину кладовку, откуда тут же послышался звук падающих с полок стеклянных пузырьков и жестяных банок. Затем стали прибывать странные люди, и Сашенька потерял маму из виду.

Дом Громовых был небольшой, но для маленького молчаливого человечка он казался целым дворцом с множеством комнат. Всего их было две. Большую часть дома, занимала кухня с добротной кирпичной печью, в основании которой уже рассохся старый деревянный приступок 4 4 Приступок – ступенька, возвышение, по которому можно взойти куда-либо. . Иногда Сашенька не мог уснуть, слушая, как скрипят изношенные доски под ногами непоседливой бабули. Лёжа в кровати, Сашенька закрывал глаза и прижимался к маме, пока баба спускалась вниз, затем снова поднималась наверх, а затем снова вниз. Так могло продолжаться всю ночь. И не одну ночь.

Монументальная печь в глазах малыша выглядела огромным кораблём, который был настолько массивным и тяжёлым, что даже самые большие волны не могли поколебать его. Когда в топке занимались дрова, потрескивая яичницей на раскалённой сковороде, Сашенька представлял, что внутри корабля забилось его громадное металлическое сердце – паровой двигатель, и вот-вот дадут слабину половые доски-волны, с хрустом расходясь в стороны перед кирпичной поступью покорителя морей. Настолько громадным и непреступным был каменный гигант, с торчавшей в потолок трубой, что Сашенька боялся не то чтобы взобраться наверх, но и подумать об этом. Хотя там наверху было то, что манило его к себе, заставляло свесить маленькие ножки вниз с кроватки и под покровом ночи проникнуть на борт, как, по всей видимости, делала это бабуля. Там что-то было. Настолько секретное и сокровенное, что мама строго настрого запретила приближаться к старому приступку, придумав для малыша доступную для его понимания страшилку.

– Там живёт злая собачка! – говорила она шёпотом, указывая пальцем на выцветшую занавеску печи. – Если вздумаешь пойти туда, она схватит тебя за шиворот и унесёт в свою норку.

«За шиворот и в норку»

Сашенька не хотел в норку. Ему было трудно утихомирить желание взобраться на печь, но после слов матери оно перестало быть таким навязчивым и злободневным, таким насущным, чтобы ради удовлетворения любопытства он смог однажды отважиться на захват корабля. Тем не менее, Сашенька отважился. Причиной того, что среди ночи малыш вдруг открыл глаза, были всё те же заунывные скрипы приступка. Осторожные, слепые, но режущие до мурашек слух, подобно скрипу ногтей об оконное стекло. Сашеньке не надо было включать воображение, чтобы представить, как проминаются старые доски под хромыми ногами бабули, потому что он всё видел сам. Да он видел! Набравшись храбрости, он выбрался из-под руки спящей матери, ничком сполз с кроватки и прокрался на кухню, где при брезжащем свете керосиновой лампы стал свидетелем самого сокровенного секрета бабули. Вот он кирпичный корабль, а Баба взбирается на борт, не замечая маленького шпиона. В глазах ребёнка занялся огонёк любопытства, подогреваемый желанием подойти ближе, но Сашенька знал, что вторая половица на кухне скрипит пуще печного приступка. Бабушка услышит его, стоит только сделать шаг. К счастью бабуля забыла закрыть до конца занавеску, подарив тем самым возможность лазутчику видеть половину лежака и часть кирпичной кладки с нишей, где обычно сушились валенки. Сашеньке замер в оцепенении, как вдруг заметил огромного чёрного паука, тянувшегося к этой самой стене. Страх не отпустил детское сердечко даже после того, Сашенька узнал в пауке костлявую руку бабули с крючковатыми пальцами, растопыренными в стороны, словно капкан. Паук приближался к жертве, скользя по шероховатой поверхности кирпичей, и вдруг учуяв добычу, остановился. Капкан захлопнулся. Из стены с глухим скрежетом полез кирпич, открывая далеко не самый хитроумный, но весьма надёжный тайник. Едва баба запустила руку в появившуюся нишу, как остановилась на полпути. Сашенька уже не дышал. Он затаил дыхание, чтобы не привлечь к себе пристальное внимание бабули, но в следующее мгновение прямо по голове ударила молния:

– Что ты здесь делаешь, солнышко?

Бабушка вкрадчивым взглядом ощупывала малыша, пытаясь вытащить из него ответ на возникший у неё в голове вопрос: «Что ты успел разглядеть?»

Сгорая от стыда, малыш почувствовал слабость в коленях. Теперь не баба, а он был пойман с поличным. Теперь не баба тот монстр, не дающий спать по ночам, а он, потому что так бессовестно подглядывал.