Роман Светачев - Предпоследний день

Мужичок отпустил мою куртку, и снова забегал кругами.

– Я молодость свою, здоровье своё, нервы свои, отдал этой войне, за страну нашу бился, а что страна? Где я теперь? Кто я теперь?

Я пошёл дальше. Надоело его слушать, нервировал он меня. Я шёл быстро, но не тут то было. Алкаш увязался за мной.

– Ты куда?! Да что за люди, я за тебя, дурак, воевал!

Я развернулся и ударил его в челюсть. Мужика подкосило, подбило. Ноги его подогнулись, стали мягкими, как нагретые восковые свечи. Он осел в сугроб, возможно даже в тот самый, из которого и вылез.

– Сука, – прошипел он поникшим голосом.

Я ничего не ответил. Быстро двинул до дома. Мне было немного стыдно, что я ударил его, особенно учитывая то, что он воевал. Хотя может он врёт? Да и где он мог воевать то? Ещё и за нашу страну якобы. Псих какой-то. По пути до дома я, тут и там, замечал странные вещи. На лавочке в парке сидела старушка лет семидесяти, на голове у неё была розовая чопорная шляпка. Когда я, отвлекшись на что-то, снова посмотрел на неё, шляпа исчезла. Её не было ни рядом со старушкой на лавочке, ни на её седой голове. Заметив мой взгляд, старушка улыбнулась мне. Чёрная прорезь её рта напугала меня, и я ускорил шаг. Кого только не встретишь на улице. Я уже подходил к своему дому, шёл через заснеженный, словно покрытым белым кремом торт, двору, как встретил группу школьников. Они бежали через двор, оставляя за собой цепочки следов. Бежавший самым первым, парень в красной куртке и смешной шапке с пумпоном, неожиданно свернул в мою сторону. Он остановился передо мной, шумно дыша. Щёки его были красные от мороза, а глазки были мелкими и злыми, а ещё хитрыми. И чего ему надо, подумал я.

– Дядя, а вы в этом доме живёте? – спросил он у меня, указывая рукой на дом за моей спиной.

– А что?

– Можете нас в подъезд пустить, мы замёрзли. – глаза его блестели, точно перстни на дьявольских пальцах.

– Нет, не могу.

– Это ещё почему? – спросил ещё один мальчик, тоже подошедший ко мне.

– К себе в подъезд идите, – я демонстративно повернулся к ним спиной, и пошёл к своему дому.

– А мы имеем право свободно передвигаться! – непонятно к чему выкрикнул один из них.

Я открыл дверь с домофоном, юркнул внутрь. Сзади в дверь тут же заскреблись. Я пошёл пешком по лестнице на пятый этаж. Серые стены подъезда вдруг закружились. Или это я закружился? Я сбился со счёта ступеней – а я всегда их считаю. И что делать теперь? Спускаться на первый этаж и идти по новой наверх? Или забить на это? Ладно, решил я, чёрт с ними, с этими ступеням. Что измениться от того, что я их посчитаю? Всё равно каждый раз число получалось разным. В прошлый раз их было пятьдесят две, а в позапрошлый пятьдесят четыре. Хорошо было бы установить в подъезде камеры, и проследить за тем, кто переставляет ступеньки. Я поднялся на свой этаж, открыл входную дверь, зашёл, разулся, скинул куртку, прошёл на кухню. Металлический кран, стеклянный стакан, водопроводная вода. Сердце немного успокоилось, голова тоже. На плите стояла сковородка, накрытая прозрачной крышкой. В ней была картошка с грибами. Значит жена дома. Я прошёл в зал. Она была там – лежала и возила пальцем по планшету. Телевизор работал, по нему шло какое-то ток-шоу.

– Где был? – спросила она у меня, даже не посмотрев в мою сторону.

– Прогуливался я.

– Прогуливался, значит? – она бросила на меня короткий взгляд, сверкнувший, словно кусочек льда на солнце. – Совсем сбрендил?

– Чего это?

– Работу ты не ищешь, ничего не делаешь, либо сидишь дома, либо бродишь где-то, как неприкаянный.

– М-да, я смотрел вакансии, ничего путного пока что нет, – я пошёл было к себе в комнату, но Вика тут же вскочила с дивана, отбросил планшет в сторону.

– Куда пошёл?

– Пойду полежу. Устал что-то.

– Ах устал? А я по твоему не устала? Я работаю сутками, пока ты, дружочек мой, занимаешься непонятно чем.

– Я найду работу уже на этой неделе.

– Да что ты?

Я зашёл к себе в кабинет, лёг на диван. Вика встала надо мной. Упёрла руки в бёдра.

– Что с тобой происходит, Макс? Что с тобой происходит?

– Ничего, Вик. Всё нормально.

– Ага, я вижу. В субботу приедут мои родители к нам на ужин. Отец хочет предложить тебе работу у него в организации. Надеюсь, ты понимаешь, что тебе стоит принять это предложение.

– Я тебе говорил, что я не хочу работать с твоим отцом.

– А что ты предлагаешь? Сам работу ты найти не можешь, – значит будешь работать у него.

– Я подумаю.

– До моих родителей и так уже слухи про тебя доходят, так что не надо всё портить.