Mara Strega - Сказки о страшном

полностью обескровленный мозг при остановившемся сердце живёт ещё несколько минут

каким-то неведомым ему доселе уголком разума. Внезапно мистер Кинг осознал, что стоит на коленях и что кое-кто заслоняет девочку (вернее, её живую половину) от него. Девушка стоит перед ней на коленях, как и сам мистер Кинг в десяти метрах от сцены катастрофы, и придерживает голову девочки руками.

Девушка медленно повернула голову к мистеру Кингу и произнесла:

– Вызовите «скорую». И пусть они все уберутся подальше.

вызовите скорую и пусть они все уберутся подальше

Мистер Кинг машинально достал мобильник и набрал три цифры. В этом, похоже, не было большой необходимости – в радиусе двадцати метров все, у кого были средства связи, уже куда-то звонили, либо в «скорую», либо в полицию. Мать девочки, по счастью, была где-то на той стороне железной дороги, за поездом. Она бы всё ещё больше испортила.

Его озадачило другое. До конца своих дней он не будет уверен, на каком языке обратилась к нему девушка. Язык мог быть без преувеличения любым – на международном-то курорте! Но он понял её, зная только английский и немного французского. Кроме того, мистер Кинг не мог взять в толк, как он вообще её услышал. В коллективном вопле окружающих, который, казалось, длился бесконечно, было бы трудно за десять метров распознать сказанное спокойным голосом.

Дело было в другом. Она не говорила, она, как и он,

Сияла

Вот почему девушка обернулась и нашла взглядом именно его. Она нашла того, кто действительно поймёт и поможет.

пусть они все уберутся подальше

Мистер Кинг с трудом поднялся на ноги, готовый разгонять толпу, но этого не потребовалось. Видимо, сияние девушки была таковым, что она без усилий заставила всех посторониться. На них никто даже не смотрел, мама девочки ещё не успела обойти поезд. А девушка говорила что-то, продолжая удерживать голову девочки.

не бойся милая просто поспи тебе станет легче

мне больно

тебе просто жарко ведь сейчас лето постарайся уснуть а когда проснёшься тебе будет хорошо

я посплю только ты не уходи

я всё время буду здесь с тобой

Девочка засыпала. Уходила.

повреждения несовместимые с жизнью являются противопоказанием для реанимации

Ноги мистера Кинга снова ослабели, будто в его очередном падении на колени был какой-то сакральный смысл. Девушка продолжала убаюкивать её теплом своих рук и бесконечными словами на непонятном ему языке. Как она может так хладнокровно смотреть на смерть ребёнка, было для мистера Кинга загадкой. Одно дело придумывать и писать что-то подобное

роза-в-шляпе

и совсем другое – видеть своими глазами реки крови и смерть ребёнка. Девушка была спокойна, словно

дэн торранс

её сердце было чуждо чужой боли и страданиям. Словно реки крови она вброд переходила каждый день.

Когда всё было кончено, она аккуратно положила голову ребёнка на землю и стала отползать прочь от надвигающейся толпы, резко усилившихся криков, мигалок и крови. В сторону мистера Кинга. И

ААААААААААААААААААА!!!

закричала беззвучно, опустившись на землю, словно от нестерпимой боли. Мистер Кинг всё-таки упал на колени вновь, обнял незнакомую сияющую девушку и что-то зашептал по-английски.

почему мне так больно? почему я? мне не нужен этот дар я должна забыть как больно за что?

– Доктор Сон, – мистер Кинг удивился, услышав свой голос, произносящий эти слова.

– Слишком высокий титул для меня, – осипшим, словно от долгого крика, голосом проговорила девушка. – Мне надо сматываться, пока они не узнали, что я врач. Иначе меня осудят.

– Вы ничего не могли сделать, Мария, – это имя само пришло ему на ум – так работало сияние. Он помог ей подняться, несмотря на свою старчески больную спину и хромую ногу.

– Это понимаем мы с вами, а властям, особенно

твердолобым

полицейским, ничего не смыслящим в медицине, придётся долго это доказывать.

Они ушли вдвоём, переговариваясь теперь уже только мысленно. Мария ещё долго держалась за живот, морщась от боли, словно что-то успело её туда ранить.

***

доктор смерть в пути

Дэвид открыл глаза, хотя мог бы этого не делать – всё равно была кромешная тьма. Во сне он сполз по стене, к которой прислонился, и теперь лежал ничком на середине комнаты, пытаясь припомнить, что же такое страшное ему снилось.

Сна он толком не помнил, но знал, что его новой хозяйке угрожает что-то.