– Я… я… должен… заплатить? – неуверенно, но честно спросил Ирин.
– Да бросьте вы этот купеческий тон! Сначала найдите тайник! Что делить шкуру неубитого медведя? А там посмотрим, кому, что и почём!
Господин Пасхин потёр виски, что-то припоминая.
– Ах, я опять сбился! – расстроенным тоном продолжил он. – Бренна этот… Винченцо…
У господина Ирина кровь ударила в виски.
– Что вы так покраснели? Так вот… Он, Бренна, умер в одна тысяча восемьсот двадцатом году в Дрездене. Уж не знаю как, но Варвара Аркадьевна напала на след, там, в Дрездене, папок этих… э… проекта Михайловского замка – того, что увёз с собой Винченцо из России. Вызнала что-то о потомках архитектора. Он выехал из Петербурга в Штеттин. Тогда это была Германия, сейчас – польский Щецин. Оттуда родом его вторая жена, Луиза Вильгельмина Трауфельд. – Барон откинулся на спинку кресла и, запрокинув голову, замолчал.
Это было не просто молчание! Это было безмолвие двухсот лет истории!
«Он говорил о тайнике так просто и уверенно, как об обыденной, всем известной вещи!»
– Есть чёткая, пусть пока неуловимая до конца связь между тайником Елизаветы и Павла, который по сей день в замке и папками Бренна?! На проектах есть метки тайника?! – Лев Антонович привскочил из кресла. – Это… это есть в ваших записках?!
Какая-то неведомая сила перебрасывала мосты через время и пространство, связывая события, имена, даты… и всё это чётко укладывая в мозгу антиквара и археолога.
– Вы сказали «напала на след»… И что? Видела она эти папки и эти метки? – Лев судорожно сжимал рюмку лимончелло.
– Нет! К сожалению, нет! Но вы молодец! Вы увязали мизансцены! Сами! Сами срежиссировали! – удовлетворённо сказал театральный деятель. – Нет, не зря мой секретарь изучал вас… Уж не обессудьте!
– В какую сумму…
– Что вы, батенька мой, заладили! Я богатый человек и ничего не собираюсь продавать. Пока! Ха! – Вольдемар Генрихович растянул улыбочку. – Я просто завтра собираюсь показать вам пару десятков листочков бумаги. Бесплатно. Поговорка и тут сработает без промаха. О, уверяю вас! Вам после прочтения и трёх из этих документов уже не будет жить так же спокойно, как прежде! Как не живётся спокойно мне, господин русский патриот! Хотя… «бесплатно – бес платит!» Я потом… позже… хм… может быть, возьму с вас плату… за одно… да, наверняка одно письмо, то … – Он громко, с иезуитской ухмылочкой хлопнул в ладоши. – И – раз! Дьявол-то и отпустит вас. Короче, Лев Антонович, вам решать: иметь дело со мной или нет.
– Вы хотите сказать, что вы отдаёте мне в руки тайну и я уже несу за неё ответственность?
– Да-с! Я на вас переброшу «петлю тайны» ! На вас-с! Ха-ха! Да я уже перебросил!
Лицо барона было какое-то расплывчатое, расслоённое, будто выглядывало из колеблющейся бездны колодца.
– Позвольте мне, милостивый государь, в заключение этой беседы попробовать набросать сценарий благоприятных для нас событий. Сцена первая: вы находите тайник – не сразу, после испытаний… Сцена вторая: содержимое тайника вы продаёте мне… да, я покупаю! Дорого! Положим, за один миллион (разумеется, евро). Сцена третья: я через аукцион в Сотбис (или ещё как) продаю документы русским за, положим, три миллиона. Что вы улыбаетесь? Думаете, русские просто не будут покупать? Ха! Если громко, на весь мир, через средства массовой информации, от моего имени прозвучит информация о находке (а я скажу, что всегда хранил бумаги!), русским будет стыдно перед мировой общественностью отказаться купить своё историческое наследие ! «Зажилить» стоимость дачки вашего средненького олигарха. И ещё. Имейте в виду: если предложение продажи поступит от вас – вас «упрячут» или… облапошат. Ха!
– Нелестно вы о нас…
– Я в сорок пятом наблюдал в Дрездене, как все… все мои, скажем, «соотечественники» – и музейные специалисты, и функционеры партийные, и офицеры, и солдатики – «возвращали» вывезенное немцами. Часто «якобы» вывезенное, часто просто тащили себе всё, гребли всё… вагонами и сундуками… кто во что горазд… Как в семнадцатом… как в девяностых, как сейчас. Что, не так разве?! – Барон брезгливо поморщился и оттопырил свою слюнявую нижнюю губу, болезненно что-то вспоминая.
Он тяжело встал, скособочившись и опираясь на трость.
– Засим разрешите откланяться! – Пасхин встал.
В эту секунду к нему откуда ни возьмись подскочил крепкий молодой мужчина и под локоть повёл его к машине.
Читать дальше