Анна Власова - Сказки с окраин

– Спасибо, – тихо повторял Феликс, утирая ладонью слезы со щек. Слезы щипали глаза, но он был рад, что все закончилось именно так…

С тех пор прошло несколько лет.

Для большинства замок оставался необитаем. Постепенно экскурсии по древним местам возобновились. Новый гид, Феликс Петрович, водил немногочисленные группы туристов по благоустроенным аллеям розового сада, показывал старую конюшню с проломанной крышей и отреставрированные залы, и комнаты замка. Особое внимание он уделял новой картине на втором этаже старого здания. На большом холсте в красивой и дорогой золотой раме с перламутровыми вставками, была изображена семья графа. Под картиной висела табличка;

«Граф Лев Валерьянович Карчакин-Земников с женой Марией Ивановной, средней дочерью Агатой Львовной, младшей дочерью Елизаветой, старшим сыном графом Агатом Львовичем и его женой графиней Лией Константиновной. Фамильный замок. Работа неизвестного художника».

Тихая, спокойная река протекала по лесному извилистому руслу. Она неспешно несла свои чистые холодные воды мимо высоких вековых деревьев. Ее берега были пологи и невысоки. Самый крутой и высокий берег не превышал полутора метров.

По берегам росли могучие кудрявые клены и толстые ясени с черными влажными стволами. Гибкие, тонкие и изящные ивы склонялись над прохладными водами. Пушистые ели и корявые бронзоствольные сосны ярко выделялись своей изумрудной хвоей на фоне более светлой зелени прочих деревьев. Рябины преимущественно росли парами или тройками из одного ствола. Густые заросли орешника и бузины произрастали чуть в стороне от реки.

Русло было неровным, часто петляло, загибало в крутые повороты. Временами попадались невысокие пороги-перепады. Тогда течение реки заметно усиливалось. Соскользнув с перепада, вода слегка пенилась и недовольно журчала, чтобы потом вновь успокоиться и приостановиться.

В этом месте река текла особенно спокойно. Казалось, что здесь природа замирает сама по себе. Никаких посторонних шумов. Даже звери и птицы вели себя осторожнее и тише, словно боясь нарушить какую-то особенную природную гармонию.

Через реку был перекинут горбатый мост. Каменную основу покрывали толстые деревянные доски, неплохо сохранившиеся за свою столетнюю историю. Парапетом мосту служили тяжелые черные цепи, крепившиеся к каменным и деревянным столбикам. Переправа казалась прочной и надежной, но все же идти по ней было опасно. В любой момент доски могли не выдержать и треснуть.

На противоположном берегу между молодыми, но достаточно высокими лесными деревьями просматривался одичавший сад.

Мостик примыкал к небольшой площадке, вымощенной ровными гранитными плитами. Сквозь плиты уже давно пробились лесные травы и мхи, но это лишь придавало определенный шарм данному месту.

Несколько неровных коротких ступенек поднимались к прогулочной площадке, огороженной невысоким каменным ограждением. На парапете в каменных шарах с отверстием в центре виднелись засохшие растения. Это уцелевшие и одичавшие останки некогда прекрасных и пестрых клумб. Некоторые шары-вазоны были пусты. В их дырах поселились белки и летучие мыши, обустроив вазоны на свой лад.

Когда-то от прогулочной площадки шла ровная утоптанная тропинка, посыпанная гравием и гранитной крошкой. Но она давно заросла. Высокие поросли крапивы и пушистые пучки осоки, густой папоротник заполонили все в округе. Разросшиеся кусты шиповника, одичавшие яблони и груши, росшие вперемешку вишни и черноплодная рябина господствовали в заброшенном саду.

Но уже через несколько метров сад постепенно уступал место лесу. Плодоягодных деревьев и кустарников становилось меньше. Чаще попадались ели и березы, дубы, ясени и рябины.

В центре этого лесного сада стояло старое строение, некогда принадлежащее музыкальной школе. Оно служило подсобным помещением, где хранилась старая ненужная мебель и сломанные музыкальные инструменты, находились архивы нот музыкальных произведений и личные дела учащихся. В недрах подсобки валялись старые рваные полотна занавеса и грязные потерявшие вид ковры. Все, что приходило в негодность, несли и складировали сюда.

Сама музыкальная школа – величественное здание с вестибюлями, украшенными колоннами, и просторными классными комнатами, с вместительными концертными залами и широкими светлыми коридорами – была полностью разрушена в годы войны. От школы уцелел лишь цокольный этаж. Да и тот был уже практически полностью захвачен и уничтожен лесом.