Алекс Блэк - Дом разнообразия

– Зачем мне браться за голову? – спросил Гибсон, намеренно поставив ударение на «е», что бы получилось «э!». Ведь для этого есть шкуры…

Порядком, подустав слушать похотливый бред, Мэл вернул разговор в нужное русло, – ну, что, куда мы? – спросил он, выбрасывая бычек в окно.

– Ооо, братуха! – протянул второй. Гибсон считал, что этой фразой можно зарядить любую ситуацию подходящим и правильным настроем, будь то важная встреча или будь то как вчера у него дома: О, братуха! Мэл сидел в кресле, когда в комнату вошел Гибсон и сказал это. Сидевший напряг все свое внимание, готовясь к чему-то важному, когда услышал – братуха, наконец, я посрал! Гибсон умел играть на нервах так же искусно, как Бартоломео Кристофори играть на пианино; невероятно виртуозно.

Но теперь ситуация была более волнительной и Гибсон с важным видом поднял вверх палец:

– Прежде чем мы поедем на дело, нам нужно кое – куда заехать, кое – что взять, это недолго.

(НЭдолго!) Оказалось тяжело не повторить, но Мэл сдержался.

Кое–куда оказался макдаком, а кое–что вылезло через окошко на вытянутой руке в пакете.

– НАМ нужно?! – раздраженно прыснул Мэл, и пока Гибсон ел, второй пытался вразумить товарища, что если он не хочет, чтобы его друг остался дегенератом всего с сотней слов словарного запаса, то лучше называть вещи своими именами. Вот это Макдональдс, – учил Мэл Гибсона, указывая пальцем на здание с большой буквой «М», – а это биг–тейсти, – он кивнул в сторону булки, наполовину торчавшую из лица друга. – Да ты же ел недавно!

– Знаю, – вынужден был признаться Гиб, – но ночь длинная. Тебе тоже бы не мешало, – сказал он, все больше размазывая сырный соус по усам и подбородку.

– Спасибо я не ем свинью, – отмахнулся Мэл.

– Это не свинушка, это корова!

Еще раз, жадно откусив от булки и почувствовав прилив счастья, Гиба понесло на стихи.

– По горам по полям он ходил, гулял, но пришёл человек и отрезал башка на хер!

Мэл лишь вздохнул, а Гибсон явно ловил удовольствие от своего остроумия. Он ел, продолжая улыбаться, и даже не поморщился, когда с шумом испортил воздух.

Мэл выскочил из машины. – Чувак! Что ты ел?!

– Вот, – жуя бургер, Гибсон протянул через окно карту города, и Мэл отойдя в сторону, развернул ее на капоте, проклиная ночь, друга, и желтую светящуюся «М» над головой.

На одном из районов красным маркером стоял крестик, который любой адекватный ходивший в школу человек назвал бы ромбом. Но для Гибсона не было разницы между кругом и квадратом, – все крестик.

«Деньги действительно творят чудеса, – восхищался Мэл, – иначе ему бы не вручили диплом об окончании школы», – думал он про своего друга.

Маркер на карте находился за городом в пятидесяти милях от них.

– Ехать минут сорок, – задумчиво проговорил Мэл поеживаясь. В том районе, где они находились, недалеко протекала река и, несмотря на конец августа, оттуда резко потянуло холодным ночным ветром. Но возвращаться Мэлу не хотелось, и Мужчтна глянул на небо. Ни облачка.

– Давай, доедай уже Гиб.

– Да сейчас, пять минут.

По дороге медленно проехала полицейская машина. Затем остановилась, дала задний ход, свернула на стоянку, где стоял «Камаро» Гибсона и не спеша направилась к ним.

«Самая незаметная машина, чтобы скрываться от погони», – Мэл думал об этом всегда сокрушаясь, а Гибсон лишь отмахивался, – «девушкам, мол, нравится красный цвет».

Патрульный автомобиль ехал прямиком к мужчинам.

По образованию Мэл был юрист. Хоть он никогда не практиковал свои навыки на поприще, тем не менее, чтобы полицейскому беспричинно докопаться до него, тому нужно было иметь звание не ниже майора и нехилые познания в законах на уровне судьи. А если это и был майор, то Гибсон, еще тот лис, с легкостью заводил с законником дружбу. Поэтому два друга не особо заинтересовались обыкновенной патрульной машиной. Они с ними справятся.

В розыске Мэл и Гибсон не были, (что они оба считали чудом), да и никто не знал, чем они промышляют. Жена Мэла догадывалась, тем не менее, не задавала лишних глупых вопросов. Надо кормить дочь. Они оба это понимали.

Пока Гибсон с волчьим блаженством запихивал в себя остатки фастфуда, патрульные проехали мимо в сторону кассы. Видимо поздний ужин их заинтересовал больше чем два подозрительных типа ночью на парковке.

Мэл свернул карту и с несокрушимой решительностью вернулся в машину. К его облегчению больше не воняло.

Наконец они выехали с парковки и меньше чем через полчаса уже колесили по проселочной дороге. Спустя минут десять машина свернула в лес, и ехали они так до тех пор, пока не остановились в полумиле у границы, где лес уступал свои владения кукурузному полю.