Татьяна Форш - Ведьмин крест

– Зой, а ты чего приехала?

Та пожала плечами.

– Да так… До учебы еще три дня, почему бы не съездить? К тому же полицейские устроили у нас в общаге засаду.

– Да ладно! Так все серьезно? – Вик осторожно сделал глоток горячего чаю.

– А ты как думал, если твоя любимица едва не ушатала двоих полицейских? – фыркнула та и сунула в рот остатки пирожка. – Долго думаешь в бегах быть?

– Как только теть Лена поможет Соне, сразу вернемся. Что там с отцом? Ничего не слышно?

– Допрашивают, наверное. – Она пожала плечами. – Я вчера, когда тебя искала, ему позвонила, только он трубку не берет.

– Не помешаю? – Дверь приоткрылась, и на кухню заглянула Соня, одетая в джинсы и футболку. Уже умытая, она даже успела связать роскошные волосы в скромный хвостик. – Доброе утро всем!

– Доброе! Чай будешь? – тут же засуетился Стас. Налил в кружку кипяток, сунул в микроволновку тарелку с пирожками. – Вот! Держи. Кушай. Как спалось?

Девушка зарделась. Села и ни на кого не глядя уткнулась в кружку.

– Нормально.

– А Вик говорил, кошмары мучили?

– Я, если честно, не помню… – буркнула Соня и принялась прихлебывать чай.

– Ну… С таким украшением, как у тебя, только кошмары и смотреть… – хмыкнула Зоя, кивнув на висевший на груди Сони крест. Ее рыжие куцые хвостики согласно качнулись.

Соня отставила кружку, бережно взяла амулет в руку и, положив на ладонь, принялась разглядывать. Вик зачарованно смотрел, как камешек начинает светиться, отражаясь огненными каплями в зеленых глазах Сони.

– Не смей! – Прозвучавший резко голос заставил всех вздрогнуть, рассеяв колдовское наваждение. В кухню вошла Лена и принялась выкладывать из хозяйственной сумки на стол пучки трав, черные и красные свечи, какие-то баночки с порошками.

– Что не сметь? – Соня удивленно взглянула на нее, затем на амулет, по-прежнему лежавший на ее ладони.

– Вызывать ЕЕ в моем доме! – пояснила та и кивнула на принесенные ею странные вещи. – На закате начнем. Я сперва установлю контакт с этой душой, а после решим, как разорвать вашу связь. Но знаю только одно. Эти амулеты, если, конечно, ты не наследница крови, которой эта душа обязана помогать, подчиняют себе носителя, а после доводят до сумасшествия, и разорвать такую связь очень трудно. Эти души питаются страхом, болью, но взамен дают ощущение силы и власти, пока не убьют владельца и всех, кого он любит.

– Так, значит… – начала было Соня, но Лена ее перебила:

– Ничего это пока не значит! Сначала я должна связаться с заключенной в амулете душой. А пока, если наелись, помогите мне подготовиться!

Оставшиеся четыре часа напомнили Соне сцены из голливудских фильмов про ведьм. На столе Лена с Зоей нарисовали пентаграмму со странными надписями на неизвестном языке, расставили на каждом луче звезды красные свечи, черные поставили на пол вокруг стола, затем из трав и порошков Лена долго варила странный отвар с пряным мятно-коричным ароматом. И наконец, когда все приготовления были завершены, а настой процежен и слит в кружку, Соню посадили во главе стола. Первым делом Лена приказала ей выпить отвар.

Соня осторожно сделала глоток и скривилась.

– Горький! Что это за гадость?

– Пей! – приказала Лена, усаживаясь напротив. – Он поможет духу стать общительным! А вы, – она оглядела замерших у двери в кухню Зою, Вика и Стаса, – чтобы даже не дышали!

Дождалась, когда Соня выпьет отвар до капли, и принялась бормотать непонятные слова.

Соня почувствовала, как реальность переплавляется, сворачивается в спираль из лиц, слов, событий, а новая заменяет все: чувства, мысли, желания. Они были настолько ужасны, переполнены ненавистью, болью и одиночеством, что ей захотелось завыть, но ни звука не донеслось из ее крепко сжатых губ, которые теперь казались ей чужими. Она словно стала пленницей в собственном теле, где сейчас ей была уготована лишь роль молчаливого свидетеля.

– Ты здесь, дух? – Голос Лены проникал в сознание, точно сквозь пелену сна.

Свечи, горящие вокруг пентаграммы и стола, вспыхнули ярким пламенем. Губы Сони приоткрылись, и изменившийся голос дерзко произнес:

– Меня зовут Анастасия. Что ты хотела, ведьма?

– Я знаю, что ты погубила не одну жизнь. Знаю, что тебя терзает боль и жажда мести. Расскажи мне, почему? Что сделали тебе все убитые тобой люди?

Вик, не отрываясь, смотрел на Соню. Любимая осталась прежней, и в то же время что-то в ней изменилось. Так же, как сегодня ночью. Присутствие кого-то чужого уже не позволяло видеть в сидящей за столом девушке любимую.