Ольга Вербовая - День Березы

Говорят, к знакомствам в сети нельзя относиться серьезно. Однако на деле порой получается так, что, напротив, нельзя недооценивать их важность. Думала ли я, что мой фейсбучный товарищ Магомед Рамазанов приедет из Магаса в Москву по рабочим делам и зайдет ко мне в кондитерскую? Пришел, взял чашечку эспрессо с фисташковым безе, и тут я возьми и спроси его:

– Простите, вы дядя Заиры Мухарбековой?

– Да, это я.

– Здравствуйте, Магомед Салманович! Я Нина Берестова.

– О, Аллах, какая неожиданная встреча! Здравствуй, Нина! Как дела?

– Нормально? А вы как? Как Заира? Не сильно подавлена?

– Да нет, держится. А я вот под административку попал.

– За пикет? Читала в Фейсбуке. Совсем эти полицаи озверели!

Мы еще поговорили о Заире, после чего я попросила передать ей большой и горячий привет. Я бы с радостью передала бы ей круассан в придачу, но боюсь, в СИЗО не пропустят.

За какие провинности бесстрашная ингушская правозащитница очутилась в столь неподходящем месте? Официальная версия – призывы к насилию. Хотя я так и не поняла, как фраза: "Не кидайте стулья!" может это самое насилие спровоцировать. Сказала бы: "Кидайте стулья!" – другое дело. Так что единственной версией по факту остается наиболее вероятная – Мухарбекову арестовали за борьбу с произволом властей и полиции и за участие в мирных протестных акциях. Так, собственно, я с Заирой и познакомилась – начала писать ей письма в СИЗО. Отважнейшая из дочерей Кавказа, как я назвала ее в своем первом письме, стала мне отвечать. С ее дядей мы уже потом зафрендились в Фейсбуке. Оказалось, по многим жизненным вопросам мы думаем одинаково, несмотря на тридцать лет разницы в возрасте и культурные особенности наших народов. Возможно, потому, что по гороскопу оба раки. Даже свое появление на свет празднуем в один день – двадцать четвертого июня. Хотя раки ли мы? Раки – они пятятся назад, а я, если что задумала, отступать не привыкла. Рамазанов тоже. Вон какую бучу поднял за свою племянницу – всех на уши поставил!

Но даже если бы не Заира, мы бы по любому нашли, о чем поговорить. Рамазанов учитель астрономии. А у меня на звездах, планетах, галактиках просто пунктик. Как только попадаю в другой город, первым долгом бегу в планетарий, если таковой там имеется. Алина, моя сменщица, шутит по этому поводу: если Нина не побывала в планетарии, считай, зря в этот город ездила.

Но на работе особо не побеседуешь – надо клиентов обслуживать. Поэтому в тот день мы больше не увиделись. Однако наша выпечка и кофе Рамазанову определенно понравились, так что на следующий день он снова зашел в кондитерскую. Зашел и на третий день. И не один – с ним была его коллега Тамара. Она тоже в кондитерской частая гостья, и мы с Алиной ее в лицо узнаем. На той неделе моя сменщица еще не вернулась из отпуска, поэтому я работала не посменно, а каждый день. И, как оказалось, случилось это не зря.

Приготовив для них по чашечке кофе и пробив по пирожному, я занялась делами. И невольно услышала, как Тамара говорит коллеге:

– Повезло тебе, Магомед! Завтра не только твой день рождения. Ты знаешь, что Паутов стал нашим президентом не случайно? Он договорился с демоном, и теперь тот ему покровительствует. И случилось это двадцать лет назад как раз в этот день…

Честно говоря, поверить в это было не так уж и трудно. Очень уж как-то удачно у него, тогда еще никому не известного подполковника, карьера стала складываться. Уже тогда я заметила, как ловко этот Паутов умеет спекулировать на людских слабостях и пороках, как оборачивает в свою пользу чужие радости и горести, вовремя натравливая одних граждан на других, как возносит выше Останкинской телебашни подлость и вероломство, придумывая для оных красивые оправдания, и как опускает ниже плинтуса такие прекрасные качества, как благородство, порядочность и человечность. Его правление, начавшееся с "маленькой победоносной войны", последствия которой мы все до сих пор расхлебываем, привело к тому, что произвол стал повседневностью. Полиция и силовые ведомства приобрели исключительные права делать с простыми гражданами все, что заблагорассудится, и ни за что не отвечать. Права и свободы, записанные в Конституции, давно уже читаются как фантастика.

Четырнадцать лет назад один чинуша сбил на машине моего отца. Насмерть. Экспертиза выдала заключение, что он пьяный – мой папа пьяный, быть такого не может! – бросился под колеса.