Ганс Эверс - Избранные произведения в 2-х томах. Том II. Подменыш (роман). Духовидец (из воспоминаний графа фон О***)

Но – нельзя. Основные операции уже сделаны. Назад уже не было хода.

* * *

Он приехал в Ильмау через день после Эндри. Докторша встретила его, вся дрожа от интереса к делу, рассказывала свои планы до малейших подробностей. Он не видал своей кузины. Докторша передала, что та этого не желает. Ян понял: она держит свою добычу и не хочет выпустить. Это не было ему неприятно. О чем бы он мог говорить с Эндри? Только мучить её?

Но к вечеру приехал Брискоу. Этот запротестовал. Яну стало тяжело. Он побежал в парк, ходил мимо открытого окна, слышал возбуждённые голоса янки и докторши. Он опустился на скамью. В ярко освещённой зале видел, как они оба стояли друг против друга, готовые броситься один на другого. Он слышал каждое слово. Брискоу боролся при помощи аргументов, казавшихся ему непреоборимыми, предлагал все больше и больше. Ян поразился: цифры были фантастичные.

Вполне ясно: этот человек относился серьёзно к своей любви. Он не отступал ни перед какой жертвой.

– Назначьте сами свою цену! – воскликнул американец.

Но эта маленькая отвратительная женщина держалась стойко.

– Если бы вы владели даже состоянием Рокфеллера с богатствами Карнеги и Вандербильта впридачу, – шипела она, – вы не могли бы меня купить! Я плюю на ваши деньги. Хочу быть первой, кто это осуществит, сделает из женщины мужчину! Вот чего я хочу, все остальное для меня безразлично.

Брискоу выходил из себя, но все ещё пока оставался спокойным.

– Если пациентка погибнет или же на всю жизнь останется калекой – что тогда? Можете ли вы мне поручиться за успех?

Докторша пожала плечами.

– Поручиться? Чем? Моим словом, моим имуществом? Это вам не поможет. Если не удастся, то мы проиграли – она, я и вы также. Что касается меня, то, конечно, я не стану хныкать. Постараюсь отыскать других людей, предприму новые опыты. А что сделаете тогда вы оба – вы сами и ломайте голову.

Брискоу не поддавался.

– Так начните сейчас же опыты с другими! – воскликнул он. – Я доставлю вам все, что вы захотите. Мы найдём достаточно отчаявшихся людей, как мужчин, так и женщин, которые за хорошую плату предоставят себя для ваших опытов.

Она отрицательно покачала головой.

– Возможно, – сказала она. – При ваших средствах и при усердии вашего друга Олислягерса я в этом даже не сомневаюсь. Но вам придётся долго искать, пока вы найдёте такой объект, как ваша протеже. Я исследовала её. Это тренированное тело прекрасно, оно не имеет недостатков – от пальцев на ногах до ногтей на руках. Здоровы все органы. У неё сила сопротивления, способная выдержать толчок. Никогда больше в жизни я не получу такого прекрасного материала. Это наслаждение – работать над такой женщиной.

Янки в отчаянии тёр свои руки, затем разнимал их. Охотнее всего он задушил бы докторшу.

– От этого наслаждения вы откажетесь! – крикнул он. – Вы мошенница, вы обманщица! Я хочу оберечь вас, чтобы вы не стали убийцей. Я буду телефонировать полиции, представлю донесение. В тюрьме у вас будет достаточно времени, чтобы размышлять о своих разбойничьих наслаждениях.

Докторша не отступила ни на один шаг. Повисшие плечи поднялись, оттянулись назад, но шея и голова ещё более вытянулись вперёд. Она будто собиралась клюнуть большого, тяжёлого врага. Узкие бескровные губы заострились и испускали сырой, слюнявый свист. Затем она засмеялась, показывая ряд длинных жёлтых зубов и противные десны.

– Пожалуйста, пожалуйста, милостивый государь, – выплюнула она. – Вот телефон – вызывайте! Жандармов я буду только приветствовать. Они освободят мой дом от вашего неприятного визита. Мне доставит удовольствие прочесть вам один маленький документик…

Она полезла в карман, вытащила бумагу и развернула её. Громким, пронзительным голосом она прочла, что Эндри выражает своё полное согласие на то, что должно совершиться. Она по собственному желанию и по своей свободной воле приехала к доктору Гелле Рейтлингер, осведомлена о всем возможном, все вполне обдумала, принимает на себя полную ответственность за свою личность и в случае неудачи не будет предъявлять ни упрёков, ни требований.

– Разве она – несовершеннолетняя? – прошипела докторша. – Не вправе ли она распоряжаться собой?

Она сунула бумагу ему под нос.

– Читайте же, это её почерк – да или нет?

Брискоу отвернулся, согнулся, точно получил сильный удар в почки.

– Это вы выманили у неё! – простонал он.

Она наскакивала на него, тыкала в лицо белым листом.