Полина Луговцова - Дорога к Потаенному озеру

– Я замужем.

– Понятно, – ответил он абсолютно бесстрастно, а внутри все скукожилось, будто студеной водой в лицо плеснули.

– Для меня этот брак ничего не значит, – добавила она. – Но разводиться не буду. Да ты не бойся его, он не ревнивый.

И она рассказала ему, что ее мать умерла еще два года назад, когда ей было семнадцать, отца давно нет. Пособие по потере кормильца небольшое, не проживешь. Вышла за состоятельного мужика, чтоб младшего, девятилетнего брата в детский дом не забрали. Тот их обоих обеспечил всем. Она ему обязана, но и только. Муж старше на двадцать пять лет, позволяет ей жить, как нравится, в клубе по ночам торчать. Свободу ее не ограничивает, но и сам дома не сидит. Вечно где-то пропадает, весь в делах. Деньги зарабатывает. В подробности ее не посвящает, скрытный.

– Мы еще встретимся? – спросил Гарик в момент воцарившейся тишины. Взял ее теплую ладонь, слегка сдавил. Она улыбнулась, глядя в окно. Потом ответила:

– Давай не будем загадывать. Как сложится.

– Я буду надеяться.

– Не люблю давать обещания. И поедем уже.

Развернуть автомобиль было негде. Гарик сдал назад и не без труда, газуя, выбрался на трассу. Она попросила отвезти ее домой. Проехав сквозь пустынный город, он подрулил к дорогому коттеджу, расположенному в богатом районе. Оля чмокнула его в заросшую щетиной щеку и упорхнула в другую жизнь. Гарик еще постоял, разглядывая светящиеся окна дорогого дома, пока в них не погас свет. Подумал, что если б у него было такое жилье, он мог бы предложить Оле переехать к нему.

Вернувшись домой под утро, увидел на кухне мать, сидящую над расстеленной на весь стол газетой. Она дремала, подперев руками лицо. Встрепенулась, услышав звук закрывшейся входной двери.

– Ты что не спишь? – спросил Гарик.

– Да вот, кроссворд попался интересный. Хотела до конца разгадать, а два слова никак не выходят. Пока кумекала, ночь прошла. Гошенька, а у тебя все в порядке? Что-то ты бледный и похудел, кажется.

Мать звала его Гошей. Гарик никому не позволял его так называть, кроме нее: так звали соседского попугая. Слышимость между квартирами была отличная, и по утрам из-за стены доносился скрипучий голос Клавдии Ивановны, уговаривающей свою птицу: «Гошенька, скажи здр-равствуй, скажи здр-равствуй!» Она так могла час целый ворковать. Гарика на самом деле звали Георгий, мать сказала, что выбрала имя в честь Георгия- Победоносца. Но все вокруг твердили ему «Гоша», и он поправлял «Георгий. Или Гарик». И так всю жизнь.

– Нормально все. Мам, иди спать, уже утро почти, – ответил он.

Она встала, сняла очки, поправила седые волосы, взглянула на него светлыми глазами в окружении лучиков морщин, кивнула:

– Уже иду. Я там курицу пожарила. Сковородка на плите.

– Я не голоден, – ответил Гарик и окинул взглядом кухню, будто видел ее впервые. Вдруг бросились в глаза ряды пустых банок вдоль стен и под столом, выцветшие старые обои, нестираные шторы, куча посуды – чистой, но не убранной на место, громоздящейся на всем пространстве столешницы от мойки до газовой плиты. Прошлогодний календарь, скотчем приклеенный к стене, треснувшая сбоку люстра над столом. Бедность и полное отсутствие домашнего уюта. Но он не винил мать за то, что она была не очень хорошей хозяйкой. Когда ей, одной? Работа и сын отнимали прежде все ее время. А теперь она была уже стара. Когда Гарик появился, ей было почти сорок, теперь – за шестьдесят. И оба они привыкли так жить, не думая даже, что может быть по–другому. Не замечали обветшалой потертости своего жилища и беспорядка. Он представил, что бы подумала Оля, если бы он пригласил ее в гости. Да, надо бы сделать ремонт и купить новую мебель.

Виделся он с Олей каждый вечер. Так же приезжал в клуб, пил пиво, смотрел, как она играет в бильярд. В свою компанию она его не приглашала, да он и не хотел: не любил быть в гуще шумных сборищ, где все время надо было что–то говорить. Предпочитал держаться в стороне, наблюдать. Наигравшись, Оля набрасывала на голые плечи полушубок, прощалась с друзьями, говорила, что вызвала такси, и уходила. Ясно: замужняя дама, нужна конспирация. Хоть муж и не ревнивый, а все же, как говорится, «береженого Бог бережет». Гарик выходил через минуту. И она снова гнала на его БМВ за город, находя укромные места в снежных просторах. В последующие разы они предпочитали не демонстрировать отношения на капоте, оставаясь в теплом салоне, что позволяло раздеться и налюбоваться друг другом вдоволь. Скомканные вещи разлетались по сиденьям. Однажды пачки денег вывалились из карманов летящей куртки Гарика, осыпав их обоих сверху, точно осенними листьями. Оля удивилась.