Александр Гаврилов - Плоды безумия

Она подошла к забору и привстала на носки, в надежде рассмотреть, что находится во дворе. За то время, что Кристина провела на улице, ее глаза успели приспособиться к темноте, хотя с этим у неё никогда не было проблем: с самого детства она обладала удивительной особенностью видеть в темноте. Она не могла досконально рассмотреть предмет, но увидеть его контуры вполне была способна.

Она прищурилась и сумела разглядеть выпирающий тамбур, с обшарпанной дверью который был соединён с домом. Рядом с ним из-под земли торчала маленькая водонапорная колонка, а в паре метров от нее просматривался приоткрытый гараж, из которого выглядывал светлый багажник автомобиля. Сам участок на равные части делила узкая дорожка, выложенная из ломаных кусков старой цементной черепицы.

«А вот и машина – подумала Кристина. – Значить люди успели зайти в дом, где их поджидал Брюхач»

Кристина вернулась к воротам, осторожно дернула за ручку и приоткрыла калитку. Раздался мерзкий скрежет. Девушка скривила лицо, стиснула зубы и медленно вошла во двор, который был густо усыпан мокрыми листьями, собственно, как и весь участок. В то же время в доме послышались тяжёлые шаги, которые приближались к тамбуру. Кристина оглянулась, и подала затаившимся в темноте ребятам знак рукой, который означал что Брюхач вот-вот появится. Она прошла через весь двор и остановилась у подножья невысоких бетонных ступеней.

Шаги в доме замедлились, а после стихли. Раздался щелчок и дверь тамбура приоткрылась. Из образовавшегося зазора повалил отвратительный запах, от которого у Кристины резко засвербело в носу и перехватило дыхание. Она не сразу разобрала что за вонь внезапно обрушилась на неё, но стоило запаху раствориться в воздухе как все стало понятно. Это была мочевина вперемешку с чем-то более зловонным.

Из темноты показались толстые пальцы, которые плотно обхватили тонкое дверное полотно. Сдерживая рвотные позывы, Кристина ступила на ступеньку и остановилась, после чего ей в лицо повалило тёплое омерзительное дыхание.

– Простите, у меня сломалась машина, – она поправила мокрые волосы, которые успели облепить её уши и невысокий лоб, скрестила на груди руки и стала топтаться на месте имитируя острую нужду в тепле. – Вы бы не могли выйти и помочь мне? – она сделала брови домиком и жалобно улыбнулась.

Из-за двери послышалось тихое недовольное мычание, после чего она начала закрываться. Кристина поняла, что Брюхач вот-вот слетит с крючка. Она забежала по ступеням и оказалась у самой двери.

– Можно я позвоню от вас? – бегло произнесла она.

– Твою мать, – буркнул Игорь, смотря в прицел снайперской винтовки.

– В чем дело? – спросил Максим.

– Я не могу прицелиться. Она закрывает собой дверь.

Максим стиснул зубы и продолжил смотреть в бинокль.

Дверь замерла и приоткрылась как в прошлый раз. Из небольшого зазора показалась толстая кисть, которая стала сгибаться, любезно приглашая Кристину войти в дом. Потом кисть медленно заползла обратно в темноту, а за дверью снова послышались шаги, которые медленно удалялись вглубь дома.

Кристина осмотрелась по сторонам, оглянулась назад, и переступив избитый порог зашла в дом.

– Она что совсем больная? – недовольно произнёс Максим.

– Что там еще? – прозвучал раздраженный голос Вики.

– Она зашла в дом. Игорь просматривай окна, заметишь Брюхача, стреляй.

– Понял, – ответил Игорь.

«Боже, как же здесь воняет» – подумала Кристина, оказавшись в тамбуре. Заходить в дом к рослому уроду было не самой лучшей идеей, но он клюнул на приманку, и надо было продолжать дальше и довести дело до конца – избавить город от еще одной твари.

Кристина приложила ко рту ладонь, и пару раз вздохнула, чтобы аромат мятной жвачки хотя бы на секунду перебил удушающий смрад и дал вздохнуть ей полной грудью: но желанного результата это не принесло. Резкий отвратительный запах помоев и мочи был повсюду и свободно проникал девушке в рот и нос.

Она осторожно прошла из тамбура в гостиную остановилась и быстро осмотрелась.

Дощатый пол был в отвратительном состоянии и по всей видимости давно не ремонтировался – сколы царапины широкие зазоры между досками и мясистый цвет половиц, который так и манил достать нож и отрезать от него жирный кусок.

На стенах, оклеенных старыми обоями, висела пара небольших картин в темной деревянной раме. В центре комнаты на широком выгоревшем ковре стоял квадратный деревянный стол, который был накрыт бледно-зелёной клеенчатой скатертью с рисунком разнообразных сладостей и чашек с чаем. Вся она была в мелких жёлтых пятнах и разводах. Над столом с невысокого потолка свисала обычная лампочка накаливания – бледно-желтым светом она окрашивала все помещение в цвет мочевины. Стульев в комнате не было.