Андрей Зыков - Эрлик

Нет, не печаль об уходе родителей в те дни владела сердцем и душой Кима. Но радость, радость от того, что ему наконец выпала честь оправдать надежды, которые они на него возлагали…

С самого детства папа и мама Кима рассказывали ему о богатствах, таящихся в лесах и долинах Дальнего Востока. Мальчику представлялось, что волшебные и мудрые драконы спят в его горах, в лесах живут таинственные звери, а в недрах этого загадочного края покоятся самоцветы и минералы, которых до сих пор не видел мир, и, казалось, стоит только протянуть руку во сне, чтобы прикоснуться к его богатствам. Родители привили Киму любовь к геологии… Золотая медаль в школе… Отличные результаты в университете… Всё выдавало в нём идеального ученого. А воспоминания из детства порождали в душе любознательного и прилежного студента прекрасные мечты. «Что если природные богатства, сокрытые в недрах Дальнего Востока, принесут людям избавление от болезней, источник вечной энергии, вечной молодости и решение всех человеческих забот и неурядиц, решение всех проблем, которое так искали средневековые алхимики?», – думал Ким.

Но не только Ким думал таким образом… Дальний Восток уже очень давно к тому времени был желанной Чашей Грааля для научной элиты Советского Союза. И не только для ученых являлся он таковым – для всей молодежи центральных городов нашей страны самым вожделенным приключением было уехать туда навсегда. Переселиться, жить и работать по соседству с его лесами и прибрежными лугами. Ведь Дальний Восток – это такая романтика, граница нашей родины с необыкновенным потенциалом для жизни, восхищающий разум дар природы великой стране. Такой молодежью тогда были и родители Кима. Но по иронии судьбы в годы их молодости геологическая разведка на Дальнем Востоке практически не велась – уж слишком дальним, непозволительно дальним был этот край, почти полностью непроходимым и оттого непригодным на тот момент для геологических изысканий. Именно поэтому вся надежда была у них на подрастающего Кима: что уж если так и не успеют они, то он точно когда-нибудь отправится в великое путешествие в прекрасные неизведанные дали.

И вот свершилось! Первая экспедиция советских геологов на Дальний Восток, и не экспериментальная она вовсе, не ознакомительная и не теоретическая, а самая что ни на есть настоящая! Полгода, невзирая на боль потери родных, он готовился к ней, и вот он – момент долгожданной истины, перед которым застыли в трепетной тишине даже фамильные часы. Будто в предвкушении разделили они со своим молодым хозяином всю грандиозность предрассветного момента, мига перед будущим, знаменующим новый прекрасный мир. И он, Ким Гнесин – юноша, которому выпала честь, пережив этот миг, отворить врата навстречу рассвету.

Вернувшись из университета этим днем, Ким только тем и занимался, что перечитывал еще и еще раз все документы. В них было всё, о чём его предупреждали и к чему готовили предыдущие полгода. «Все данные об экспедиции строго засекречены… 8 участников… Цель: изучение и сбор данных о составе земной коры региона… Хабаровский край… Тугуро-Чумиканский район…». Его западная часть – самое желанное и труднопроходимое место для исследований всех ученых мира. «Обстановка на месте: нет данных, население: нет данных». «Конечно, – подумал Ким, – эти места ведь никто толком так до сих пор и не исследовал, всё вдохновение и можно искать только на карте, составленной с космического спутника. До ближайшего населенного пункта – прибрежного местечка Чумикан – сотни километров. В непроходимых условиях тех мест это расстояние смело можно умножать в десять, а то и в пятнадцать раз. Да и чем может помочь маленькое село в случае, если экспедиция попадет в беду? Ведь там даже и больницы как таковой нет. До крупных же городов и того в несколько раз дальше».

Разумеется, Ким и до этого момента участвовал во многих геологических экспедициях, но не в таких, а в учебных, ознакомительных, студенческих, по давно изведанным местам и исхоженным тропам. Но вот в чём было его недоумение, так это в том, почему внешне эта экспедиция сразу казалось более засекреченной, чем все остальные. Даже если взять в расчет то, что это первая серьезная геологическая разведка на Дальнем Востоке, секретов и странностей в подготовке к экспедиции, в ее деталях, было несоизмеримо больше, чем казалось разумным. С остальными семью участниками он лично не был знаком даже сейчас, им не разрешали видеться. Он мог лишь изучать их досье, биографии, видеть фотографии из личных дел, даже подробно ознакомиться с содержанием их дипломных и курсовых работ, если потребовалось бы, но увидеть этих студентов вживую, поговорить с ними ему ни за что не разрешалось, как понял Ким, им самим также воспрещалось видеться друг с другом по неизвестным причинам. Все они были из разных высших учебных заведений страны, и более того – из разных городов. Из Москвы, в частности, кроме Кима никого не было. Даже не все из них получили диплом геологического факультета, как бывает всегда, часть его будущих товарищей по экспедиции изучала совсем другие науки. Их всех и роднили лишь идеальная успеваемость и примерно один возраст.