Даниил Пашков - Три дня

В классе сидело двадцать человек, и никто из них не произносил ни звука – за всеми смотрела учительница русского и литературы. Подростки писали очередной тест. Кто-то лихорадочно дрожал, сомневаясь в каждом ответе. Кому-то было все равно. Третьи строчили, источая тонны накопленной информации. Единственное, что нарушало тишину – шуршание ручек, гул сильного ветра, рассекаемого стенами школы. Внезапно к этой симфонии добавился резкий удар об парту и тихий болезненный крик, закончившийся сразу же после своего рождения. Начались удивленные перешёптывания.

– Опять началось? – обеспокоенно подошла к источнику звука преподаватель.

– Да, – выдавил через боль юноша с каштановыми немного кудрявыми волосами, слегка касающимися плеч. Его немного худое лицо, с чистой, гладкой кожей, выраженными и эстетичными чертами лица, сморщилось от приступа резкой головной боли. Гетерохромные глаза зажмурились.

– Что поделать. Напишешь тест в понедельник. Иди домой. Я сейчас позвоню твоей матери, чтобы она пришла за тобой, – забрала с его парты лист сорокалетняя женщина и направилась к своему столу.

– Хорошо, – открыл с трудом глаза, каждый из которых был наполовину коричневый и наполовину голубой, кинул ручку в маленькую сумку и пошел, попрощавшись со всеми.

Жил юноша прямо напротив школы, так что он, как только добрался до выхода, уже встретил русую стройную женщину с длинным каре, одетую в джинсы и черное бархатное пальто – свою мать. Накинув джинсовую куртку, выбрался на улицу.

– Что-то мне не нравятся эти боли, – начал он разговор.

– Не волнуйся, Вилен, это переходный возраст. Врач нам об этом уже много раз говорил. Большая нагрузка, гормоны, стресс – все это вполне оправдывает твое состояние. Прогуляйся сегодня на закате. Нужно чаще бывать на свежем воздухе.

– Мы ходили к бесплатному врачу, мам, – с легким давлением напомнил он.

– Как только я опубликую свой каталог, я свожу тебя в клинику, обещаю.

– И когда это будет? С каждым днем боли все сильнее. Мне надоело их терпеть.

– Не надо было забывать обезболивающее. Ты постоянно его забываешь.

– Когда ты закончишь каталог?

– Скорее всего, через три дня.

Они дошли до небольшого дома с заросшим вьюнком забором и с лающей на прохожих собакой. Зашли внутрь. Повесив куртку в прихожей, мальчик пошел к себе, на второй этаж. Кинув сумку на компьютерный стол, прошелся по мягкому бежевому ковру к подоконнику, где находились таблетки, выпил их и лег на кровать, резко заснув.

Запах жареной курицы вернул подростка в реальный мир. Голова протрезвела. Боли уже не было. Янтарные лучи падали из окон на пол. Звуки ветра не были слышны. Видимо, погода угомонилась. Спустившись вниз, юноша накинул куртку и обулся в лакированные туфли.

– Проснулся?

– Да. Я пойду на пруд.

– Долго слишком не гуляй, а то еда остынет.

Вилен выбрался на улицу, принявшись жадно вдыхать вечернюю свежесть. Приятная теплая бабья осень радовала его: листья уже давно желтые, но тепло. Растянувшись в умиляющей улыбке, посмотрел на небо. Небольшие облака плыли куда-то, отражая солнечный янтарь. Наслаждаясь всей этой красой, довольно быстро проживаешь время. Пруд расстелился перед любителем природы. Опрокинув свое худощавое тело в зеленую траву, подросток снова направил взгляд к небу и принялся вслушиваться в оркестр пруда: журчание воды, свист размахивающихся рыбаками удочек, хруст огненных листьев, шелест трущихся крон великих древ, треск их старых стволов. Ветер не прошел, но стал намного слабее. Рай!

Небо все больше пропитывалось темнотой космоса. Янтарь светила сменялся сапфиром сумерек. Почувствовав похолодание, Вилен завершил медитацию и поднялся на ноги. Стало видно солнце, приближавшееся к горизонту. «Хотелось бы быть таким же важным и великим, как солнце», – подумал подросток и с этими мыслями направился к дому.

Ужин, наспех сделанные уроки оказались позади. Пора приступать к более важным вещам – творчеству. Он писал некий философский роман, до завершения которого оставалось совсем ничего. Очень уж молодой душе хотелось вторгнуться в этот мир чем-то выдающимся и заявить о себе, так что этот роман был самой важной вещью не только на данный момент, но и на всю жизнь. Действительно, ради данного дела можно и пренебречь такими эфемерными и неважными вещами, как школьными оценками, не связанными с твоей будущей профессией.