Наталья Антарес - Шоковая терапия

Потом я, наконец, додумалась покопаться на тематических форумах, скрупулезно перелопатила множество соответствующей информации, объективно оценила допущенные мною ошибки и впредь их уже не допускала. Отныне в моей анкете стояли жесткие фильтры на турок, арабов и прочих «восточных принцев», от чьей цветистой лести и слащавых комплиментов меня не покидало ощущение, будто я объелась приторной халвы и для пущего эффекта еще и закусила шербетом. Читать и слушать изрядно навязшие в зубах «miss you, kiss you» мне было до такой степени невыносимо, что у меня буквально сводило челюсть, и я неоднократно поминала недобрым словом наших соотечественниц, своим вызывающим поведением на курортах создавших всем женщинам из бывшего Советского союза малопочетное реноме легкодоступных цыпочек, по первому зову прыгающих в постель к аниматорам. К слову говоря, попадались среди этой категории и весьма интересные экземпляры из богатых стран Персидского залива, но я была откровенно не готова становиться второй женой и с ног до головы заворачиваться в паранджу, чтобы до конца своих дней скромно прятаться на женской половине и не сметь поднять глаза без разрешения мужа. Так что дверь в мусульманский мир я безоговорочно закрыла ради своей же безопасности: участившие проявление исламского терроризма плохо вписывалась в мою концепцию безбедной жизни за границей, и вслед за Аравийским полуостровом я решительно вычеркнула из списка потенциальных женихов и тех выходцев из Ближнего Востока, кто успел прочно обосноваться в Европе, но при этом остался глубоко предан своим корням. В тот же «блэклист» отправились индусы, пакистанцы и их ближайшие соседи, внушающие мне еще меньше доверия, чем, скажем, относительно цивилизованные турки.

Лишь после того, как я провела радикальную чистку мне стало в полной мере ясно, что львиную долю завсегдатаев сайтов знакомств составляет именно категория номер один. Писем в мой адрес резко поубавилось, но свято место, как известно, пусто не бывает, и вскоре судьба преподала мне новый урок, сведя меня с категорией под номером два, которой я присвоила кодовое название «писатели». Этих товарищей можно было смело именовать ненасытными пожирателями времени, и знай я заранее, что толку от такого общения все равно не выйдет, ни за что бы не стала внимательно вчитываться в ежедневно отсылаемые мне «простыни» текста, делающие честь даже признанным мэтрам эпистолярного жанра. «Писатели» великолепно владели литературным языком, но, вот же где незадача, отродясь не ставили себе целью найти иностранную жену. Им доставлял удовольствие сам «роман в письмах», но как только я давала понять, что пора переводить отношения на следующий этап, эти доморощенные «Пушкины» мигом исчезали на горизонте. Понемногу я научилась оперативно распознавать любителей нескончаемой писанины, и, как говорила моя сестричка, сразу «посылать их в сад», сколь бы привлекательно не выглядели их анкеты.

А еще я далеко не сразу сообразила фильтровать женихов по возрастным критериям, и меня долго и напористо атаковала третья категория: бодрые европейские старички, страстно охочие до юного славянского тела. Имея за плечами брак, развод и взрослых отпрысков, они без труда могли позволить себе содержать молодую супругу, но взамен им нужно было до гробовой доски приносить тапочки, а с годами и вовсе превращаться из жены в сиделку. Наши дамы нередко соблазнялись возможностью переехать за рубеж, и к престарелым кавалерам относились с высокой лояльностью, но судя по историям с форума, мало кому действительно удавалось использовать союз с «дедулей» в качестве трамплина для будущих достижений. Обычно после смерти пожилого мужа объявлялись доселе незаметные дети последнего и выставляли «мачеху» из дому, а заодно и из страны. Я ничего не имела против «благородных седин», но порядком сомневалась в своей готовности выносить утки ради призрачного шанса закрепиться в Европе, поэтому старичков-боровичков, даже прекрасно сохранившихся на склоне лет и не вызывающих явного физического отторжения, я серьезно не воспринимала, хотя и на всякий пожарный придерживала про запас наименее отвратительных мне личностей.

От женихов из четвертой категории я частично избавилась, отсеяв арабов и турок, но полностью застраховать себя от секс-туристов, по-моему, не удавалось никому. Порочная практика скрывать истинные намерения за ширмой матримониальных планов существовала по всему миру, и просвещенная Европа, увы, не являлась исключением. Казалось бы, зачем нужно тащиться к черту на кулички, когда в той же Голландии давным-давно легализована древнейшая профессия, да и найти себе полового партнера в наш век победившей сексуальной революции не такая уж невыполнимая миссия, однако, приверженцы необременительных связей на один раз продолжали тянуться в наши края буквально косяками. Я безуспешно билась над разгадкой сего удивительного феномена, с каждым годом все сильнее набирающего обороты в практике дейтинга, и даже с учетом того, что о красоте и ухоженности славянских женщин на Западе ходили легенды, это было бы слишком примитивным объяснением для массового паломничества «секс-гостей со всех волостей». Я несколько раз напарывалась на таких туристов, и на основании личных наблюдений, пришла к однозначному выводу: все эти люди были своеобразными энергетическими вампирами, питающимися неподдельными эмоциями заграничных «невест». Дело тут было не в сексе, а скорее в атмосфере, ему сопутствующей. В отличие от феминизированных и прагматичных европеек, наши женщины влюблялись без оглядки, всей душой вкладывались в отношения и дарили фейерверк любви, нежности и заботы, но при этом довольствовались парой походов в ресторан, банальными сувенирами и торжественными заверениями в совместном будущем. Эта эмоциональная подпитка притягивала пресытившихся иностранцев, словно наркотик, но жениться на предметах своего вожделения, они, естественно, не собирались. И вправду, на кой сдалась своя машина, если есть такси: ведь можно дешево и сердито развлекаться с любвеобильными красотками и не заморачиваться на бытовых вопросах!