Алиса Чалис - Аддикт. Кризалис

– Но зачем? – уточнила Лиля. – Мы… раньше всегда справлялись.

– Раньше Борис не был ранен, ты, Цветкова, не проходила тяжелый период реабилитации. Пока в отделе не убедятся, что вы оба можете работать, как прежде, я буду с вами. По возможности, конечно. Все задания, отчеты, мои и ваши, будут проходить через Анатолия Викторовича и отправляться спецам. Ставить будут только на дневные смены. Каждое утро будет начинаться с нашей общей планерки. Несанкционированные передвижения во время смены запрещены.

– За нами будут следить? – тихо спросил Борис. Света осторожно кивнула.

Это были неприятные новости. Конечно, охотник прекрасно понимал, что их жизнь изменится, но мысль о постоянном контроле угнетала.

– Это все? – тихо спросил Серебров. Словно в ответ опять открылась дверь.

В кабинет вошел Леонид Седов. В такой же форме, как они: серая рубашка, черные брюки и значок на груди. Рядовой оперативник.

Лиля непонимающе смотрела на Седова. Его внешний вид удивлял сильнее, чем просто присутствие. Борис прищурился и, бросив высокомерный взгляд на спеца, демонстративно отвернулся.

Леонид безразлично оглядел присутствующих и сел за стол напротив Лили.

Так вот что с ним стало? Леонида… понизили за его провал? Или просто месть Валера?

– Прошу прощения, – в кабинет вернулся Анатолий Викторович и поспешно закрыл за собой дверь. – Поступила новая информация. Так как ситуация не до конца изучена, а Светлана не сможет быть постоянно рядом для оказания поддержки, то из специального отдела в помощь направили Леонида Игнатьевича Седова.

Борис сверлил Леонида взглядом, Света тихо выдохнула, отвернувшись, а Лиля… Больше всего она боялась, что спец в любой момент начнет вести себя как раньше. Незаметно она переместилась на краешек стула, готовая выбежать из кабинета, как только ей разрешат.

– У вас есть вопросы к Леониду Игнатьевичу?

Молчание охотников начальник посчитал за «нет», и это его вполне устроило.

– Хорошо, тогда обсудим несколько насущных вопросов. Начнем с ваших смен и расписания…

1 сентября 2017

Москва

Охотники вышли из кабинета молча.

Задумавшись, Цветкова не заметила ждавшую у дверей Катеньку: подруга в нерешительности переминалась с ноги на ногу, боясь приблизиться из-за шедшего рядом спеца.

Да, кто бы из начальства ни назначил Леонида Седова наблюдателем в Южный отдел – он либо не понимал, что делает, либо обладал скверным чувством юмора.

Коллеги согласились бы работать под присмотром кого угодно, но не человека, проглядевшего нападение ревенанта.

Одного присутствия Леонида хватило, чтобы Цветкова и Свиридова почувствовали себя неуютно. Но что-то подсказывало Лиле, что остальные коллеги не будут так сдержанны. Серебров даже не пытался скрыть недовольство. Он с вызовом посматривал на спеца, плотно сжав губы. Даже Светлана выказывала ровно столько дружелюбия, сколько от нее требовала должность.

Больше всего Цветкова боялась, что Леонид начнет вести себя в обычной манере. Одного этого хватило бы, чтобы разжечь конфликт, но, к ее удивлению, вне кабинета Седов выглядел не так уверенно. Не было и тени высокомерия, которым он недавно то и дело одаривал Лилю. Движения стали скованными, будто молодому человеку было некомфортно в стандартной форме охотника.

Можно подумать, его гложет совесть.

Впрочем, Леонид – живой человек. Эмпат. Конечно, работа в спецотделе оставила отпечаток, но… Цветковой отчего-то показалось, что охотник переживает.

Должен был переживать.

Леонид Седов сложил руки на груди и внимательно осмотрел присутствующих.

– Понимаю, что мое появление оказалось внезапным, но, надеюсь, мы сможем продуктивно работать, – охотник тщательно подбирал слова и следил за реакцией окружающих. В первую очередь Сереброва.

– Ради всеобщего…

С каждым словом Борис становился мрачнее. Если в кабинете начальника охотник сдерживался, то теперь он демонстративно сложил руки на груди, «зеркаля» стойку спеца, и лишь хмыкнул в ответ на официальный тон. Лиля же в первый раз в жизни испытала неловкость за напарника. Седов не заслужил такого отношения.

Особенно после того, как Леонид оказывал первую помощь жене Бориса, истекавшей кровью после пулевого ранения.

Перед глазами ярко вспыхнули бурые пятна на белой рубашке спеца и то, как он пытался оттереть запекшуюся кровь с рук. Тогда у него был такой же задумчивый и потерянный взгляд.