Алиса Чалис - Аддикт. Кризалис

Седов замолк, силясь подобрать слова, но в итоге просто протянул руку.

Лиля, стоявшая позади, ждала, что старшие коллеги отреагируют на дружелюбный жест, но никто не шелохнулся.

Нет, так не должно быть.

Лиля метнулась вперед и сжала протянутую ладонь. К удивлению всех, даже самого Леонида.

– Добро пожаловать, – тихо сказала девушка, чувствуя, как краснеет от волнения.

Будто она сделала что-то неправильное. Вернее… то, что Борис мог расценить как неправильное.

– Спасибо, – Леонид неожиданно крепко сжал ее руку, отчего стало совсем не по себе. Хотелось поскорее юркнуть куда-нибудь в тень.

Да и Серебров злился.

Лиля была уверена в этом, даже не поднимая взгляда на напарника. А вот Леонид немного расслабился – облегченно выдохнул и, отпустив наконец руку Цветковой, обратился к Светлане:

– Не могли бы меня проводить к рабочему месту? Хочу разложить вещи и подготовиться.

– Вы будете находиться с нами все время? – резко уточнил Серебров.

– Так будет удобнее, – поспешила успокоить охотника Светлана. – Я тоже хочу, чтобы вы были поближе. Придется переместиться на четвертый. Например, в кабинет Свиридовой. После отъезда Валера никого нового к вам не подселили?

Катенька покачала головой.

Еще одна неприятная новость. Меньше всего Лиле хотелось покидать уютную «каморку», где можно было без оглядки на кого-либо завернуться в плед и попивать чай, сидя с ногами в кресле.

– Екатерина, – Светлана подозвала Свиридову жестом. Девушка настороженно приблизилась, прикрыв запястье.

– Вы не могли бы проводить Леонида Игнатьевича? Заодно покажете ему отдел.

– Хорошо, – неуверенно кивнула охотница, явно не понимая, почему удостоилась подобной чести. – Пройдемте… пожалуйста.

Стоило Катеньке отвести спеца на достаточное расстояние, как Борис с шумом выдохнул. Светлана хотела было отчитать сотрудника, но хватило одного взгляда на Сереброва, чтобы понять бессмысленность подобного предприятия.

– Да, понимаю. «Не самые хорошие новости», – заметила женщина. – Веди себя посдержанней, пожалуйста. Ты же не хочешь, чтобы стало хуже?

– Куда хуже? Он ко мне домой переедет?

– Ты понимаешь, о чем я. Мы пережили сложный период…

– Аномалию аддиктов, мы слышали, – Борис отвернулся, давая понять, что разговор окончен, и пошел к лестнице.

– Давайте все отнесемся к этой ситуации с пониманием. Ты же знаешь, есть приказ. И Седов специалист. Я не знаю всех подробностей, но его не просто так прислали. Может, что-то нашли. Давай спросим Валера… – не сдавалась Светлана, но Борис не дослушал, ускоряя шаг.

Не найдя отклика у Сереброва, Светлана повернулась к Цветковой, понуро шагавшей следом:

– Делаем так: сначала на завтрак, потом перенесем вещи в кабинет Свиридовой. Я попрошу, чтобы поставили столы из подвала. Те, что у вас в кабинете, мне кажется, не их затаскивали в комнату, стены возводили вокруг.

Шутка никого не развеселила, и тогда Светлана начала монотонно составлять план по переезду. Цветкова почти не слушала, думая, как бы побыстрее миновать поворот в тупик с мемориальным стендом. Не хотелось видеть траурные фотографии Вики Арзоян и Артура Нойманна. Хоть сорок дней давно прошли, сотрудники архива все еще ставили свежие цветы. От этого зрелища к горлу всякий раз подкатывал ком.

Лиля уже успела преодолеть несколько ступеней, как поняла, что не слышит за спиной тяжелых шагов Сереброва. Напарник застыл напротив поворота в тупик и не сдвинулся с места, даже когда его позвали. Стоило Светлане приблизиться, как и ее взгляд стал отрешенным. Пересилив себя, Цветкова заглянула за плечо начальницы: на месте одной из фотографий остался темный прямоугольник.

Здесь же был портрет Киреева.

– Они сняли? – тихо спросила Лиля. Борис едва заметно вздрогнул.

– Идем, – настойчиво позвала Светлана. – Значит, так надо.

Казалось, она пыталась убедить саму себя.

За закрытыми дверями столовой слышались голоса, сквозь матовое стекло виднелись силуэты – охотники рано собрались на обед и что-то бурно обсуждали. Стоило петлям скрипнуть, как спор затих – все разом посмотрели на вошедших.

И что за повод у собрания?

Казалось, там была почти вся дневная смена. Отсутствовало только начальство и патрульные.

В отличие от оперативников архивисты сидели в глубине столовой и следили за действом, развернувшимся у центрального стола. Николай, единственный администратор Южного отдела, даже полностью развернул стул, чтобы лучше видеть. На его усыпанном веснушками лице отразилось волнение. Впрочем, не менее обеспокоенными выглядели и его коллеги.