Александр Велесов - Банник

А человек наоборот с чистой и доброй праведной душой мог париться до упаду, наслаждаясь каждой минутой, проведённой в парилке, упиваясь паром как ребёнок, потому только у дитя была невинная душа и человек с чистой душой сам становился дитём.

Но были люди и с не просто нечистой душой, были люди и с чёрной как дёготь душой, душой черней мрака.

Они приходили в баню с одной единственной целью – творить зло. Таких банник видел на расстоянии … Ну вообще конечно Дементий всех людей видел насквозь, но чёрных он чувствовал издалека и в силу своей природы, он должен был помогать конечно же…

Однако для него как для банника и как для нечистого духа было большой бедой то, что у него никак не получалось помогать таким людям. Вернее, очень и очень давно он пытался ещё как-то, а потом понял, что не может и перестал помогать им. Он решил просто им не мешать.

С незапамятных времён человек приходя в баню снимал крест, потому как знал, что в бане и хворь могут оставить и обморок сделать могут и ещё какую-нибудь даже и пострашней ворожбу начудить.

А банник всё видел и держал баланс, просто наблюдая за всеми.

Добрых и честных людей он уважал, а худых сторонился. Пускай, дескать что хотят, то и делают, за то сами ответ держать будут. А за это его свои духи то и невзлюбили. Ведь шила в мешке не утаишь и потому шла про него про меж них молва, что банник какой-то неправильный, слишком человечный.

Но Дементий и не опровергал ничего. Ему это было безразлично.

Так вот и жил он при этой бане со времён наверно царя Гороха, а точнее сам и не помнил сколько.

А баня и правда была одной из достопримечательностей прекрасного города, окаймлённого с одной стороны широкой рекой, а с другой густыми сосновыми лесами.

Людская молва рассказывала, что дескать бане никак не меньше, чем три сотни лет, а может куда и больше. Когда-то в стародавние времена на краю соснового леса народ решил поставить общие бани. Первыми здесь поставили срубы большие, потом народ привык к ним и по происшествию многих-многих лет по распоряжению городской Управы воздвигли каменную городскую баню.

Старинное кирпичное двухэтажное здание имело два зала с парными. Один был для богатых людей, а второй для бедных. Первый зал был конечно же произведением искусства. При входе в баню стояли два полуголых Аполлона и внутри была мраморная лепнина в готическом стиле. В богатой половине был даже и бассейн мраморный сделан, что было особенно редкостью в те времена.

И зал для богатых разделялся от остальной бани отдельным входом с этими самыми Аполлонами.

А для простого народа зал был также просторен, правда здесь не было никаких мраморных плит, а обычная отштукатуренная кирпичная стена, был просторный предбанник и зал для обмывки с жестяными жбанами. Но парная была конечно мировая, за что и любил её весь городской честной народ.

И в этой бане, а точнее при ней и жил наш Дементий.

Много было на его веку и хорошего и плохого. Много повидал он и всякого чего и как говорят, и не в сказке сказать и не пером описать.

Он помнил ещё те времена, когда на месте бани стояли деревянные срубы и народ парился в них от мал до велика, и бабы и мужики и по отдельности и порой все вместе.

И бани были для всех самым значимым местом из всего, что могло быть в те времена у простых людей. Здесь и мылись, и любились, и деток рожали, и кудесничали, и лечились.

А потом, когда отстроили каменную баню, вот тогда-то и зажил Дементий со всем размахом своей банной души.

Здесь то всё самое интересное и началось.

Здесь было что вспомнить, здесь было о чём рассказать.

А париться приходил в те времена народ всякий. В залу для тех, кто побогаче захаживал и купеческого сословия человек и дворянского, и военные офицеры, и чиновник мелкий городской.

В отделение для тех, кто победней всякий люд приходил, кому и тело, и душу отмыть надо было и побыстрей. Был здесь и рабочий люд с завода местного, и крестьянского сословия и разбойный человек с трущоб городских.

А при бане и харчевню построили. В ней и чарку после банного жара пригубить можно было и щей горячих отведать и не только…

И прибавилось тогда работы Дементию в три короба. Ему нужно было теперь везде за порядком следить, чтобы всё чин чинаром было.

Особливо наглых он помечал, кого кипятком ошпарит, кого веником заморит, а кого и толкнёт на камни в печи раскалённые.

Простой народ в бане отдушину видел. Баня для него матерью родной была.