Татьяна Иванько - Байкал

Я вновь пристроил глаза к отверстию, в которое намеревался смотреть, направляя широкую трубу в небо. Так-так, надо теперь отыскать переливающуюся радужными разводами, как масло на воде, толстую точку на чёрном горизонте…

Но нет, всё сегодня против: что такое? Что я слышу?..

Я с разлёту вбежала на странный, очень большой двор, он и двором-то не был в обычном смысле, потому что не был закрыт воротами или калиткой, но изгородь имелась, обширное пространство почти свободное от деревьев стенами окружающих его, обычные строения, сараи, хлев в стороне, амбар и птичник, вон, слышно скотину, колодец с длинным журавлём, большой стол под ловким навесом на два ската, летом хозяева, должно быть, едят здесь, вон и печь рядом… А вот и дом, большой, с очень высоким и широким крыльцом под крышей с коньком, широкие окна, поблескивают хрусталями, тоже чудно, хрусталь в богатых городских домах в окна вставляют, да во дворце, в одном окне даже вроде огонёк мерцает.… Вполне человеческий дом, как у добрых людей, странно только, что такой большой и просторный, он построен так далеко и высоко…

Однако всё это я не приметила, когда влетела сюда, я вспомнила о том, что успела увидеть позже, когда смогла перестать трястись от страха. А сейчас же я взбежала, даже почти взлетела по ступенькам, чувствуя, что мои босые ноги оставляют на чистых, серых от времени досках крыльца мокрые следы, прямо хлюпают. Почему? Вроде по жидкой грязи я не бежала нигде… может хозяйка не слишком осерчает, что я напачкала ей здесь, я уберу, всё вымою, только укройте от тех, кто гонится за мной!

Подняв руку, я хотела постучать, но дверь открылась сама, я даже, кажется, и не коснулась её, я забежала внутрь, не веря в своё счастье и надеясь, что меня не выгонят обратно к тем, кто нагонял меня. Правда, кажется, они отстали?.. я прислушалась, замерев, но сердце грохотало так громко и дыхание оглушало, что я почти ничего не слышала… Нет, собаки совсем близко… Если меня выгонят хозяева, мне конец…

– Стой зверёныш! Как ты вошёл? – услышала я строгий голос. Но голос этот, похоже, удивлялся сильнее, чем сердился. Это хозяин дома открыл двери в сени, где я стояла, трясясь.

– Дверь… отперта… – проговорила я, всё ещё задыхаясь от сумасшедшего бега. – Я… только не выгоняйте, добрый человек… Только не выгоняйте… Они убьют меня.

– «Дверь отперта»… Собак привёл сюда, у-у, зверёныш! – проворчал хозяин. – Что натворил, сказывай? Украл чего? Али разбой какой? Правду говори, всё равно узнаю, сам прибью.

– Нет-нет, добрый человек… я не разбойник.

Он появился, наконец, из темноты. И тут произошло у меня странное видение. От изнеможения и пережитого ужаса, должно быть, я увидела древнего старца с длинными до земли белыми волосами и бородой, такому старику никак не меньше тыщи лет…

Но через несколько шагов, когда он подошёл ко мне, держа в руке масляную лампу, горящую спокойным золотым светом, оказалось, что это был молодой человек, собой красивый, бритый, гладкий, высокий и с широкими саженными плечами, волосы и верно, очень длинные, когда он повернулся, чтобы поставить лампу на хозяйственный ящик, стоявший здесь, я увидела, что по спине струится перетянутый в нескольких местах светло-русый гладкий хвост, как у хорошей породистой лошади, доходя до самой талии…

– Ох и грязный ты, зверёныш!.. Фу… и ободранный весь… хоть не паршивый?.. – брезгливо поморщился красавец, сведя широкие брови к переносице. – Стой, с места не сходи, нагрязнишь мне здесь, убирай после… Никто собакам не отдаст тебя. А вот с хозяевами их пойду, поговорю.

– Спасибо тебе, добрый человек! – радостно воскликнула я, молитвенно прижимая руки к груди, не веря, что вижу такого красивого и ещё доброго человека, пробежав столько вёрст через густой лес и по камням в этой чаще.

– Да замолчи ты уже, «добрый человек»… тут стой, с места не смей сходить… запомни, с места не двигайся, стащишь чего, прибью… – проговорил он. И голос-то у него какой-то мелодичный, звонкий, молодой, как чистый ручей, вроде и сердится, а не страшно, наоборот, хорошо на душе, славно, будто я родного нашла, будто именно к нему в эти леса и бежала…

И он обошёл меня, открыл дверь, вновь обращаясь в старца, когда переступил порог. Может это лунный свет так шутит со мной? Так ведь нет никакой луны сегодня…

Но что делать в этой чаще молодому красавцу? Вот древнему старику-отшельнику здесь самое место и обитель под стать. А как тут живёт молодой?.. Может парень мне померещился, а не старик?.. Али это ангел Смерти? Говорят, Она может являться к безгрешным душам в образе прекрасного ангела… А я… безгрешная ли душа? Наверное… нет? Или да…