Марк Крам - Пляски Грешников / Идол мой – смерть

«Элифас…»

По спине пробежал холодок. Чей-то нежный, но далекий шепот коснулся ушей, словно исходил из другого конца невероятно длинной трубы. И опять стуки, строго соблюдающие интервал.

Вдоволь наглотавшись пыли, я попал в маленькую, темную, довольно уютно обставленную мансарду. У стены стоял неотесанный шкаф, на столике в углу – старинная печатная машинка и бумаги, возложенные друг на друга. Бледный свет луны струился из овального окна, освещая ржавую кушетку. Дверца шкафа была чуть приоткрыта и указывала на тьму, обитавшую за ней. Стуки не прекращались. Затянуло тоскливым воем, от чего у меня все сжалось внутри.

«…Элифас… Элифас…»

Я медленно приближался. Осторожно ступал по доскам, стараясь не выдавать себя. У самой двери заглянул в щелку, но не сумел должным образом рассмотреть что бы там ни было. Однако почувствовал чье-то дыхание и взгляд, сверлящий мой лоб. Я с трудом сглотнул, взялся мокрой ладонью за шершавую ручку и потянул на себя дверь. Нечто гигантское внезапно выскочило из шкафа и накинулось на меня, сшибая с ног.

– Сладость или гадость! – зарычал он и, запрокинув голову, разразился диким, бурлящим хохотом. Я лежал перед ним дрожащий на полу, сам не свой от страха и смотрел снизу вверх, испуганными, как у зверька, глазами, в то время, как он жестоко потешался надо мной. Скалил кривые зубы.

Это был Уэс Дэвис. Мой школьный враг и по совместительству местный хулиган, который задирал таких, как я, и избивал, если ему что-то не нравилось. Его звали Здоровяк из-за его неприлично высокого роста и нездорового телосложения. Уэс учился в пятом классе в соседней группе, но значительно отличался от своих сверстников не слишком большой сообразительностью и тупым юмором, которым он гордился.

– Что ты здесь делаешь? – тихо пискнул я, не торопясь вставать, ибо не знал, что еще он задумает.

На этот шум сбежался народ. Аманда теснилась в проходе. Она видела мой сокрушенный взгляд – мышиное лицо, преисполненное ужасом, стыдом и поражением. Я не мог этого вынести. Они все уставились на меня, каждый из них смеялся – не в открытую, но тайно за моей спиной, даже Аманда смеялась, хотя в глазах ее отражалось беспокойство и огорчение. Подле нее держался Корман с ядовитой ухмылкой полной желчи и ненависти, словно это была его идея.

По толпе прокатился взволнованный шепот.

«Кто его пригласил?», «Что здесь делает Здоровяк?», «Гляньте на его лицо. Он кажется обделался».

Уэс обвел холодным взглядом присутствующих, собравшихся у входа, но не рискнувших вступать в пределы комнаты.

– Я пришел сам! – сказал он. – Думали я не догадаюсь, что вы здесь затеваете? Думали не узнаю? Хрен вам! – он показал неприличный жест. – Хотели веселиться без меня!

– Ты ведешь себя как свинья! – вдруг выпалила Аманда, недовольно сложив руки на груди.

– Да, чувак, будет лучше если ты уйдешь, – поддержал ее Чарли, но сильно напрягся под испепеляющим взором Здоровяка. Он мог запросто разорвать Чарли на части.

– Я никуда не уйду! – сказал он. – Я тоже хочу быть на вечеринке. Какие проблемы? Веселье продолжается!

Обстановка накалилась до предела. И хуже уже быть не могло, но, как оказалось позднее, я ошибался.

Противиться никто не стал. Выбора не было. Все вернулись в гостиную. Поднимаясь с пола, я нашел в себе смелость спросить Уэса о шепоте.

– Чего? – отозвался он с выражением глубочайшего замешательства.

– Это же ты стучал, да?

– Ну я.

– И шептал тоже ты. Элифас – кто это? Почему ты говорил именно о нем? – допытывался я, нарываясь на неприятности.

– Что ты несешь, малявка? Головой ударился? Отвяжись! – угрожающе сказал он и слоновьим топотом зашагал вниз.

На этом наш разговор прервался, а я остался один. Подходила еще Аманда, спрашивала, как я, но мгновением позже ушла и она. А в голове до сих пор крутилось это назойливое слово (или имя?), как будто его свидетель нашептывал мне на ухо, пока окончательно не вбил в мозг.

«Элифас! Элифас!»

Я осмотрел пустой шкаф. И хотел уже спускаться к друзьям, когда нечто остановило меня, будто пригвоздило к полу. Я не мог сдвинуться с места или позвать на помощь, захваченный неизвестной силой. Меж тем из воздуха начал образовываться странный зеленоватый туман, который, не распространяясь по всей мансарде, приобретал очертания человеческой фигуры. Он словно был живой! Словно все понимал и пристально изучал меня. Парил в нескольких метрах от лица.

Мерзкие запахи тухлых яиц, гнилого мяса и чего-то еще слились в единый удушающий комок, вонзаясь прямо в нос. К горлу неумолимо подкатывала газировка, выпитая недавно. Легкие будто перехватило судорогой. Я задыхался от вони. Повеяло могилой, страхом и угнетением. Я не способен был себя контролировать. Нечто чудовищное проникало в меня против моей воли. Насильно вторгалось в сознание. Потемнело в глазах и жуткий холод охватил все тело, вползая внутрь, словно безжалостно прогрызая себе путь к сердцу – к моему теплому сердцу, покрывая его липкими, влажными, черными лапами.