Глеб Лютаев - Почти не преступление, но наказание

Шнейдер Герман Борисович.

«Что-то с Кристиной, господи!»

Артём без промедления нажал кнопку вызова, и едва послышались гудки, доктор взял трубку.

– Что с ней? – спросил Артём, не поздоровавшись и не дав собеседнику шансов начать разговор.

– Успокойтесь, Артём.

– Что с ней? Скажите, что она жива!

– Она жива.

Вздох облегчения. Теперь Артём готов был выслушать.

– Простите, что беспокою вас в столь поздний час, но мне только что звонила дежурная медсестра. Я просил сообщать мне немедленно о значительных изменениях в состоянии вашей жены. Пока я сам не убедился, но судя по тому, что она мне рассказала, я полагаю… состояние Кристины резко ухудшилось.

«Нет, только не это…»

– Что это значит? Вы можете мне сказать?!

Артём так сильно сжал мобильник, что почувствовал, как угловатые края впились в ладонь.

– Завтра утром я всё проверю сам, но боюсь, ей стало гораздо хуже. Мне очень жаль, но кажется, осталось совсем немного. Утром вы обязательно должны заехать.

– Я приеду сейчас же! – прокричал в трубку Артём.

Доктор выждал. Видимо, прекрасно понимал, что происходило с мужем его пациентки.

– О, послушайте… В этом нет необходимости. Сейчас её состояние стабильно. Я…

– Что значит стабильно? – Артёма разрывала злость. – Вы же сами только что сказали, что ей стало хуже.

– Послушайте, Артём, дайте мне договорить, – по голосу чувствовалось, что доктору очень неловко. – С ней всё в порядке. Медсестра сделала ей укол, и сейчас её жизни ничего не угрожает. Она спит, и если вы приедете сейчас, то ничего не изменится.

Артём продолжал сжимать трубку, лютая ненависть к Шнейдеру начала угасать. На горизонте всплыл стакан с «Чивасом», а значит, можно было приглушить им чувства. Артём пододвинулся к столу, протянул руку и глотнул виски.

– Хорошо, доктор. Что вы предлагаете?

– Приезжайте завтра в первой половине дня. Я приду пораньше, осмотрю вашу супругу и уже более точно смогу сказать, что с ней происходит.

Разговор был окончен.

Артём был разбит.

Он не мог поверить, что всё развивается так стремительно. Это не должно было произойти так быстро. Не должно было и всё!

Где-то внутри динамиков больших колонок, расставленных по углам кабинета, продолжал идти «Дорогой паука» Глеб Самойлов, за окном негромко скулила собака, а в слегка пьяном сознании Артёма всплыли необычайно отвратительные и до боли пророческие слова старой цыганки: «Ей осталось очень недолго, дорогой мой, гораздо меньше, чем ты думаешь».

– Проходите, Артём. Прошу прощения, за задержку.

Доктор влетел в кабинет запыхавшийся и покрасневший. Его пухлые щёки в унисон с пузом грузно тряслись от суеты, которую он сам нагнал ещё со вчерашнего вечера. Впрочем, ничего другого ожидать и не следовало, ведь семья Абрамовых стала для него золотой жилой за прошедший год. Наверное, Шнейдер хотел, чтобы Кристина не умирала так же сильно, как и её муж, возможно, даже молил об этом самого Господа Бога перед сном. Сумма, которую Артём еженедельно перечислял на счёт больницы, была в разы больше ассигнований десятка обычных клиентов вместе взятых.

– Ничего страшного.

– А это у нас кто? – улыбнулся доктор Даше. Его голос стал наигранно высоким, отчего образ врача казался комичным. Девочка лишь с опаской наблюдала за странным дядей в белом халате. – По-моему, мы с этой принцессой уже виделись.

Даша утвердительно кивнула, усевшись на небольшую софу в углу кабинета. Она не отводила взгляда от Шнейдера.

– На вот, возьми, моя дорогая, – врач протянул девочке киндер-сюрприз.

– Спасибо, – сказала та и, напрочь забыв о смущении, с довольной улыбкой на губах взяла подарок.

Толстяк, похоже, ещё с вечера подготовился. Лебезит перед Артёмом как может, пока тот не перестал переводить деньги. А он перестанет сразу же, как только Кристины не станет. «Господи, как больно и страшно об этом думать».

Шнейдер прошёл к столу и плюхнулся в своё кресло. Скрип нарушил тишину кабинета.

Артём сгорал от нетерпения. К тому же он не хотел ходить вокруг да около, а потому заговорил первым:

– Доктор, давайте перейдём к сути дела. Несколько дней назад, – он сделал паузу и посмотрел на дочь, осознав, что собрался обсуждать при ней ухудшение состояния Кристины. Дашу разговор взрослых не интересовал, всё её внимание было приковано к чудо-яйцу. – Несколько дней назад вы заявили, что ещё месяц-полтора всё будет нормально. Что изменилось?