Анна Князева - Покаянный

– Покажи ей рынок безработных на улицах, может передумает? – посоветовал Тёма, – скажи, что лучше синица в руке, чем журавль в небе.

– Слушай, я попробую, – с благодарностью сказал Даниэль и положил трубку.

Он был просто окрылён этой идеей. Иногда женщины, предаваясь мечтам о потенциальном прекрасном принце забывают, что сами далеко не все принцессы: принцесса в нашем обществе не выживает даже гипотетически.

Тёма продолжил работу над «детищем», что спасёт наше общество с этими мыслями.

Ольга сидела дома и рассматривала собранные для статьи материалы. Она оформляла местные новости о произошедших убийствах. Брала интервью у родственников пострадавших, посещала полицейский участок, откуда её быстро выставили и т. д. Такая была тематика у журнала, где Ольга работала: криминальные истории. Она постоянно искала об обществе что-то интересное: истории конкретных людей с тяжёлыми обстоятельствами, что пошли на преступление против общества. Некоторые Ольгу даже восхищали: бухгалтер, которую так и не нашла полиция, что сбежала с крупной суммой от работодателя; мужчина, открывший незарегистрированную нигде организацию по литейным работам, успевший работать так два года; мальчик, взломавший личную страничку местного индивидуального предпринимателя, оставивший там массу порно-картинок; пенсионер, который разбил витрину ПАО Сбербанк кирпичом и многие другие – всё эти люди оставили маленький след надежды на бунт сердца русского человека в её глазах, потому что они сделали то, что для них было важно. Эти люди осознали безысходность своей жизни и пошли на преступления в стремлении просто отстоять своё право на жизнь. Осуждающие таких людей люди просто не понимают этот естественный процесс: всегда при наличии тупика исключения из общества человек отстаивает своё право там находится в страхе всё это потерять. К тому же, любая форма осуждения – это всегда стремление вызвать к себе симпатию в непонимании и незнании обстоятельств того, кого человек осуждает. Осуждающий не может знать опыт переживания другого человека, а потому он не может его рационально осудить: он способен только изучить его обстоятельства, сформировав об этом суждение в голове.

Она не могла отпустить историю, что записала, проводя интервью с сестрой мужчины, совершившим убийство молодой девушки. По её словам, ровно с неделю он о чём-то раздумывал, перестав с ней разговаривать. После он снова стал весёлым, как обычно, но что-то уже её саму тяготило в воспоминаниях о его поведении: он выглядел так, словно что-то его жутко напугало. Не просто напугало, а погрузило в истинное отчаяние, но девушка не понимала, что могло так расстроить брата. Прошла ещё неделя и его поймала полиция за совершённое убийство: он пригласил девушку провести ночь и зарезал в съёмном коттедже, а тело потом отвёз за город и вышвырнул на поляну рядом с дорогой. Его вычислили не по отпечаткам пальцев, так как он ранее не совершал преступлений: его увидел молодой фермер, проезжавший мимо той же ночью. Фермер ехал на большой скорости, но боковая камера на его автомобиле стояла на случай, если крыло машины зацепят: обычно не ставят, но он подстраховался и уже дома с камеры он увидел и номер машины, и мёртвую девушку, которую вытаскивал злоумышленник из багажника. Естественно, мужчина всё отправил полицейским: он был в шоке от увиденного. Но Ольгу интересовала именно нестандартная реакция на что-то самого убийцы: «что же могло человека на это побудить?» Люди же вообще просто так мало что совершают, а тут убийство. Что с ним произошло? Он же столько лет был нормальным человеком… Зазвонил телефон.

– Алло, – сказала Ольга.

– Алло, привет, – сказал Тёма.

– Привет, чем занят? – спросила Ольга.

– Я дописал почти ядро первой версии. Ещё неделька и вообще можно будет предложить им демоверсию. «Я согласен даже без большой оплаты – лишь бы они что-то изменили в социальных процессах, о которых мы на прошлой неделе говорили с тобой», – сказал Тёма.

– Я считаю, что они не будут даже рассматривать твою идею: пойми, они нарочно построили именно такую общественную систему, потому что людей нужно держать в страхе перед чем-то. В нашем обществе нет смертной казни и этот тупик социального изгнания её замещает. Как ты такие элементарные вещи можешь не понимать? – Возмутилась девушка.

– Может быть они мягче к людям относятся, чем ты считаешь? Они же сами люди: они просто не знают, как это исправить в обществе. Я уверен, они, если и не примут мою работу, обязательно украдут мою идею и сделают собственный аналог: это уже исправит эти обстоятельства, – всё не терял надежду Тёма.