Анна Морион - Мы играем

Тони подошел к двери и несколько раз ударил по ней кулаком. Я с ожиданием прислушивалась, мечтая услышать торопливый топот ног хозяев отеля, бегущих, чтобы впустить нас – бедных, продрогших до костей, заблудившихся туристов.

Джесси подошла ко мне и взяла меня за руку. Она все еще всхлипывала.

– Ну, вот, Джесс, вот мы и в отеле, – дрожащим голосом сказала я ей и с удивлением заметила, что из моего рта вырвался густой пар.

Интересно, сколько было градусов? Мне казалось, что было минимум минус пять.

– Д-да, от-тлично, – прерывисто отозвалась Джесси. – Ты к-как, Энн?

– Пока дерьмово, – честно ответила я. – Я не чувствую своего тела… Почему никто не открывает?

– Тони, постучи еще, и погромче, может, хозяева где-то на верхних этажах и не слышат нас, – громко сказал Дэн.

Тони стал тарабанить в дверь обоими кулаками, крича: «Эй! Открывайте! Мы здесь!»

– Откройте, пожалуйста! – тоже громко крикнула я, не теряя надежду попасть в это вместилище тепла и света. – Мы потерялись и очень замерзли!

– Только не это… Неужели здесь никого нет? – Дэн подошел к одному из окон и заглянул в него. – Ого, да там потрясающий камин! Представляю, как там тепло!

Он громко застучал по стеклам, и мне показалось, что от поднятого нами шума и мертвец проснулся бы… Но дверь отеля все еще была заперта.

Что за черт!?

Джесс вновь захныкала.

– Ничего, Джесси, сейчас… – попыталась успокоить ее я, но у меня лопнуло терпение, и я подошла к двери и стала стучать по ней кулаками: я не могла позволить нам уйти отсюда ни с чем!

Мы стучали, колотили в окна и дверь еще минуты две, но нам так никто и не открыл…

Тони яростно ударил ногой по двери и сел на пороге, закрыв глаза.

– Похоже, здесь никого нет! – со злостью в голосе сказал он.

– Но свет же горит, значит, там точно есть люди! – сказал ему Дэн. – А если забраться наверх, на второй этаж? Видишь, там есть балконы!

– Ну, лезь, – мрачно отозвался на это Тони.

Я подошла к Дэну и провела ладонью по стене отеля.

– Нет, он не сможет… Здесь очень гладкие стены! – с отчаянием сказала я.

Мне вновь захотелось плакать: меня терзала обида оттого, что мы прошли такой длинный путь, что я с головы до ног испачкалась в грязи и что вся одежда на мне, вплоть до нижнего белья, была настолько промокшей, что с нее капали капли воды… И теперь, когда мы были здесь, когда мы нашли эту пристань – этот отель, мы сидели на пороге, под ливнем, и не имели возможности зайти внутрь.

– Здесь даже крыша не спасает, – вдруг насмешливо сказал мне Дэн. – Смотри.

Я подняла голову и увидела, что крыша отеля не имела ни крыльца, ни навеса выходящего за границы стен дома, и мы продолжали мокнуть под яростным мерзким ливнем, который словно издевался над нами и становился все сильнее.

– Я никогда больше не буду ходить по лесу! Ненавижу пеший туризм! – в истерике вскрикнула я и подскочила к двери, вновь ударяя ее своими закоченевшими кулаками. – Откройте! Черт побери, вы что, глухие? Мы умрем здесь! Это будет на вашей совести! Я всего лишь хочу согреться и поесть! Открывайте же!

Но моя гневная тирада ни к чему не привела. Я упала на колени и громко разрыдалась. Кто-то обнял меня.

– Энни…

Это был голос Дэна.

– Мне нужно было надеть куртку! Почему я ее не надела? – вскрикнула я, объятая злостью на все происходящее: на ливень, на хозяев отеля, на свою собственную тупость!

Дэн громко вздохнул и еще крепче обнял меня. Я уткнулась лицом в свои колени и громко рыдала.

Вдруг земля передо мной озарилась желтым светом, и, подняв голову, я увидела, что дверь отеля все-таки открылась… И открыл ее настоящий ангел…

– Боже, наконец-то! – воскликнула Джесси, подбегая к девушке, открывшей дверь. – Неужели вы не слышали, как мы кричали?!

Тони что-то забормотал себе по нос, но я различила лишь одно слово, и оно было совершенно нецензурное: наш Тони не стеснялся ругательств.

Я вскочила на ноги (и откуда только появились силы?), встала напротив девушки, дрожащая, промокшая, и во все глаза смотрела на это существо, думая, что здесь, в отеле, обитает настоящий ангел. Девушка, открывшая дверь, была настолько красивой, что я застыла, рассматривая ее прелестное лицо: высокая, стройная, с заплетенными в косу светлыми волосами, она улыбалась нам самой прекрасной улыбкой, которую я когда-либо видела.

– Бедные путники… Прошу прощения за то, что заставила вас так долго ждать, – мягко сказала она высоким красивым голосом, и вся моя злость на ее беспечность и медлительность тут же испарилась.