Соня Фрейм - Последняя башня

– Ну да, а вы с этого как будто ничего не имеете, – презрительно хмыкнул Лаки. – Тебя сцапали за торговлю «мором», а не за хранение, не надо ля-ля!

Порнозвезда перегнулась через свой стол и без лишних слов брызнула Лаки в лицо из защитного баллончика. Тот с руганью повалился на пол, отчаянно вытирая глаза.

– Поучи меня, придурок. А ты кто вообще? Военный? – переключилась Барби на Миккеля.

– Бывший.

– Военные не бывают бывшими, – заявил Лаки, все еще валяясь в проходе и не в силах разлепить слезящиеся глаза. – Солдат – это неизлечимая болезнь.

Миккель ничего не ответил, но все поняли, что его по-своему задели эти слова. Верука испуганно смотрела на них троих, хлопая огромными ресницами. Переругаться со всеми оказалось легче, чем подружиться. Не мешкая она собрала вещи и быстро исчезла за дверью. Затем ушла и Барби, которой явно наскучил этот детский сад. Карим и Пакито уставились на Лаки, признав в нем своего, хотя тот, похоже, по жизни валял дурака.

– Тебе помочь? – спросил Миккель, с промедлением протягивая руку Лаки.

– О, брось! – Тот сам поднялся и сделал очередное громогласное заявление: – Мне одному кажется, что на бывших заключенных и безработных можно бесплатно поездить и сделать очередное пафосное заявление, что наши программы занятости работают на ура?

Он направился к двери, так и не разлепив до конца глаза и ударяясь обо все подряд. Пакито с Каримом запоздало ринулись следом. Вот и первая шайка с лидером сформировалась. В комнате остались трое. Миккель, Ши-Вэй, словно слившийся со стеной, и Рика.

Слова Лаки имели неприятное свойство оседать в ушах.

– Как вы думаете, – ожил или осмелел Ши-Вэй, – есть ли шансы после первого квартала получить оплачиваемую работу при Центре?

Миккель пожал плечами. Он сам ничего не знал. Впервые в жизни первоклассный боец чувствовал себя беспомощным младенцем. Сейчас хотелось только уйти прочь. Он скучал по миру вне Вавилона, пусть тот и напоминал обглоданный ржавый скелет. Но там были горизонт и небо.

– Если я все отработаю и докажу пригодность, может, они зачтут волонтерство как полноценный опыт работы? – продолжал Ши-Вэй.

Никто ему не ответил. Тогда он тоже тихо ушел. Миккелю показалось, что он остался один, поэтому слова за спиной прозвучали нежданно:

– Что, хреново тебе без окон, солдат?

Он удивленно обернулся, а девушка в капюшоне послала ему кривоватую ухмылку, плохо вяжущуюся с невеселым, давящим взглядом:

– Ты часто по привычке смотришь на стену, а потом взгляд останавливается, как будто натыкается на преграду. Так делает только человек, привыкший смотреть на горизонт.

Однако продолжать беседу Рика явно не намеревалась, тоже направившись к выходу.

– Тогда и ты искала окно, – негромко сказал он ей вслед. – Иначе бы не поняла, что я делаю.

– Пока, солдат.

Миккель озадаченно посмотрел на удаляющуюся фигуру в черном балахоне. Кем бы ни была эта бродяжка, чьего лица он толком не видел, но и она явно посматривала на мир снаружи. Только вот откуда? С внешней базы? Или с самого верха? До сорокового уровня на Вавилоне не было внешних окон.

Верука возвращалась домой в слезах. Происходящее не могло быть правдой, разум отказывался это принимать. Первая студентка и лучшая во всем, домашняя девочка попала на исправительные работы, да еще и не по своей вине. Вытаскивая ее из «обезьянника» тридцатого уровня, куда сгребли всех нерадивых наркоманов (уже не важно, реальных или мнимых), отец чуть не плакал от расстройства. Она разбила сердце обоим родителям, но у отца вдобавок еще и пострадала репутация на работе.

Столько знакомых таращилось на нее в этом злосчастном клубе, когда ее выводил наркодозор! Но больше всего ее жгла обида на Ариса. Все в нем теперь казалось фальшивым. Он никогда не был ее другом, и они болтались рядом столько лет только потому, что общались их родители. «Он даже ни разу не справился обо мне!» А теперь Верука должна полгода пахать с этими преступниками. Жизнь казалась конченной. Мимо пролетали огни туннеля, связывающего различные отсеки их уровня. В ее глазах они превращались в размытые линии.

– Эй, Верука…

Она медленно обернулась и ощутила, как к вискам приливает кровь. Арис. Стоял в своей кожанке у ближайшего прохода и смотрел на нее заискивающим взором.

– Что, еще не всю наркоту мне засунул? – рявкнула она.

Тот быстро подошел ближе, поняв, что ее ор способен его скомпрометировать: