Дмитрий Ахметшин - Ева и головы

Повозка, которую Валдо пожертвовал путешественникам, стояла, двумя правыми колёсами утопнув в канаве, чуть дальше по малахитовой улице; она показалась Эдгару и Еве настоящим домом, из тех волшебных строений, что встречают каждый рассвет на новом месте. Внутри, судя по всему, не раз ночевали нищие: непонятно какими тайными переулками пробирались они на охраняемую днём и ночью улицу.

Следуя указаниям Валдо, они натянули на каркас из гнутых веток новый тент из плотной некрашеной кожи, так, что получился округлый купол.

– Эта повозка прошла в составе сопровождения с бароном не одну войну, – сказал Валдо. – Возили пищу, раненых, а так же пленников. Теперь это ваш походный дом, и дух его светлости немного успокоится: пусть думает, что едет на очередную войну.

На бортах остались следы когтистого креста, однако, не имея перед глазами прообраза на стенах родового гнезда семейства Кониг, невозможно было различить, что это за герб. Казалось, это рисунок сродни отпечаткам крыл старинных животных и рыб в скалистых пещерах, поцелуй времени не значительнее капустной кочерыжки; Валдо своим важным видом и отточенными манерами старательно развенчивал этот образ.

Подновлять герб, конечно, не стали.

Где-то неподалёку зародился и начал расти странный звук. То, что слышалось на расстоянии как «уф-уф-уф», по мере приближения его источника превратилось в охи и неразборчивые бормотания. В тот момент, когда Ева готова была уже грохнуться в обморок от страха (удерживало её только любопытство), из-за угла показался полоумный Бернард, который расстался со своим топором. К земле его пригибал огромный сундук. Вместе они были похожи на закованного в красноватый хитин жука, который отчего-то решил прогуляться на двух ногах. У Эдгара были сундуки: прогнившие, с крошащимися петлями и пряным лесным запахом, они больше напоминали болотные кочки или ствол рухнувшего дерева. Такой же сундук Ева видела впервые. Она могла поместиться там целиком, если бы подтянула к животу ноги. Тёмно-красное дерево с искусным орнаментом оковано по углам железом: там рыцари с непропорционально длинными руками заносили мечи, чтобы лишить головы разом пару-тройку чертей, они же хватали за волосы ведьм и топтали какую-то и вовсе бесформенную нечисть. Изобилировали когтистые кресты, которые терзали бесформенные мясные кучи. Были графы и бароны с надменными лицами и полуприкрытыми, как будто в экстазе, глазами. Его светлость со всеми почестями погрузили в сундук, крышка которого была устроена так, чтобы всегда оставалась щель для проникновения воздуха. Эдгар и Ева дали зарок, становясь на ночлег, вынимать голову из её импровизированной темницы и давать ей повидать белого свету. Валдо нехотя признал, что все остальные способы транспортировки небезопасны, хотя поначалу предлагал смастерить для его светлости тело из содержимого баронова гардероба и оружейной комнаты.

– Молитесь, чтобы, когда барон встанет на ноги, он не казнил вас за такое пренебрежение, – мрачно напутствовал он Эдгара и Еву.

Туда же, в сундук, вместе с хозяином отправились: зрительные стёкла, любимая шапка, пара древних фолиантов, кинжал без фамильного герба, зато в кожаных ножнах (хотя, – подумала Ева, – если вдруг в сундук залезет кто-нибудь посторонний, наличие или отсутствие герба не сыграет никакой роли; барона легко опознать по его фирменному носу), сбор ароматных полевых трав – барона, по словам Валдо, «блевать тянуло от изысканных ароматов».

Наконец, городской смрад продвинул их по своему пищеводу в сторону восточных ворот – противоположных тем, в которые они въезжали. Ева напоследок помыла ноги в канаве, Эдгар потратил толику врученных им в дорогу денег на хорошую одежду для себя и для девочки, купил масел и притираний, которые нашли себе место в запасах цирюльника. Задержался у лавки аптекаря, с большой настороженностью принюхиваясь к колбам с маковым молоком.

– Обезболивание плохая штука, – задумчиво поведал он Еве. – Человек способен вытерпеть что угодно. Он должен терпеть. Боль – цена, которую платишь за исцеление. Это диалог между врачевателем и врачуемым. Если не будет ответа на лезвие скальпеля, которое погружается под кожу и вырезает сгнившие ткани, как тогда понять, уяснила душа, что наказание телесное от Господа, или нет? Если не будет боли – все будут ходить к лекарям бездумно.

– Откуда он знает, что мы не выбросим его господина в ближайшую речку? – ковыряя в зубах, спросила Ева. – Сразу же, как только удостоверимся, что Валдо за нами больше не смотрит.