Н. Фишер - Регрессия

Наконец-то этот день подходил к концу. Насыщенный странными событиями и людьми. Совсем сбившийся с изначального плана. Снова рядом с человеком, которого я бы предпочла никогда не видеть, но никак не решалась сбежать. Что же еще должно произойти, чтобы я набралась смелости?

Я любила вечер, но ненавидела засыпать – ночью меня опять ждал кошмар, мой персональный ад; он повторялся из раза в раз, снова и снова заставляя переживать жгучую боль. И я никак не могла понять, что мне нужно сделать, чтобы сны наконец прекратились. Я лежала в темной комнате, идеально убранной, ни пылинки не осталось в этом бесцветном пространстве, с плотно занавешенными шторами, и перебирала в голове итоги дня. Дважды я чуть было не угробила собственного мужа; конечно, это просто совпадения, но уже не первый раз я замечала, как в порыве злости мои мысли тут же сбывались. Скорее всего, мне это просто казалось, а Вселенная так шутила, подкидывая ситуации из моего подсознания.

Может, до того, как мы поубиваем друг друга, стоит просто разойтись. Неужели один неприятный разговор страшнее, чем каждый день в страхе и скандалах? За что я себя настолько не люблю, что позволяю так к себе относиться?

Да, я заметила не сразу. Пожалуй, только я и не замечала. Антон был жестоким и деспотичным преподавателем, студенты за глаза над ним издевались, а на его лекциях предпочитали замирать, чтобы на них не обрушился гнев, сравнимый по разрушениям с тайфуном. На меня же Антон Викторович никогда не орал и вообще выделял из общей массы. Иногда рассказывал истории из собственного студенчества, после пары следуя в том же направлении, что и я, чем ужасно раздражал Маринку, которая не пользовалась его благосклонностью. Пару раз помогал мне с протестующими гаджетами, в которых он отлично разбирался, да и вообще производил впечатление обходительного и воспитанного человека. А студенты? Ну что студенты, он – умный, взрослый, а они – глуповатые и ленивые; они заслужили злость в свой адрес! У Антона была девушка, как-то раз он даже меня с ней познакомил на очередном общекафедральном слете. Я никогда не рассматривала своего будущего мужа как мужчину, более того, он казался мне отталкивающим, и все же – я почувствовала укол ревности, своими глазами увидев, что он обходительно ведет себя с кем-то еще. Одно для меня в тот момент оставалось загадкой – его девушка, окутанная заботой и вниманием, шарахнулась в сторону, когда Антон попытался приобнять ее за плечи. Ну как так можно?

Вскоре после нашего знакомства девушка от него ушла, тогда Антон Викторович незамедлительно сообщил мне об этом смской, чем поверг меня в ступор – ну причем тут я и его расставание? Очень скоро я поняла – он начал приглашать меня присоединиться на обеде, провожал на пары, и, когда я наконец сдала ему злополучный зачет, пригласил на свидание.

Его друзья часто смеялись, что отказаться от свидания с преподом – это самоубийство, и я согласилась из страха. Мне было смешно, пока я не поняла, насколько они были правы.

Антон звал меня в рестораны, чего никогда не делали сверстники, говорил комплименты и дарил цветы без повода. Очень быстро он предложил вместе снимать квартиру, но к тому времени я как раз обзавелась наследством, и Антон изъявил желание делать ремонт. Тогда мне показалось странным его скрупулезное конспектирование в ежедневнике каждого шага ремонта и чрезмерно тщательное наведение чистоты, но я списала это на желание побыстрее оборудовать для нас комфортное жилье.

Я действительно многого не замечала. Того, что видели остальные, пытаясь предостеречь меня от катастрофической ошибки. Так, я не заметила, что постоянно боялась не соответствовать умному кандидату наук, кичившемуся своей научной карьерой. Не заметила, как начала угождать и подбирать слова, чтобы он не тыкал меня носом в то, что, по его мнению, не соответствовало его статусу. Я сменила гардероб на бесцветный, перестала общаться с подругами, а вырвавшись на часок, испытывала жгучее чувство вины. Как бы ни старалась, я все равно оставалась плохой, неидеальной, неряшливой. Плохо готовила, поздно вставала, иногда опаздывала, не сообщала о своих планах за две недели, чтобы он внес в ежедневник, поддавалась сиюминутным желаниям… Одним словом – не соответствовала. А что самое ужасное, искренне в это верила.

Когда первый раз я получила пощечину за слишком короткую юбку, то впервые позволила себе обидеться. За это вечером Антон вручил мне букет цветов, и, конечно, я простила раскаявшегося на тот момент жениха. Дальше схема работала безотказно – претензия, скандал, обида, подарок. Я долгое время следовала выверенной системе Антона, закапывая себя все глубже в пучину бесправия и страха. В силу возраста, неопытности и неискушенности я просто не понимала, что это ненормально и извращенно. Антон получал истинное удовольствие от унижения других людей, в особенности – меня, а на публике продолжал быть обходительным и галантным кавалером. Тогда-то я и начала понимать, отчего так странно вела себя его бывшая девушка.