Анна Рудианова - ПяТнА

Но мы доверяем друг другу и старательно расходимся веером в поисках неразорвавшихся ракет. Это наш третий выход на периметр. Капитан обещал, что скоро мы станем тут частыми гостями. Все боеснаряды обезвредим.

Я не совсем понимаю к чему растрачивать столь ценные ресурсы в нашем лице, но начальству виднее.

Мы все одиноки, выросли в приюте. Сироты и беспризорники. Около десяти лет назад каждого из нас нашёл Главнокомандующий, отобрал из массы серости и отправил на обучение в школу имени К. К. Грота, учреждение для нестандартных подростков, как некоторые его называют. Там нам вложили в головы идеи о равенстве, братстве и патриотизме. И ни один из новобранцев не был отчислен на моей памяти. По исполнению четырнадцати лет некоторых перевели в Академию. Остальные проходят обучение в разных военных училищах Санкт-Петербурга.

Мы лучшие из лучших, элита юношеского военного подразделения. Второй курс Академии, специальная группа 213. У нас за спиной нет родственников, за которых надо бояться, нет склонности к капитализму, клептомании (тут не 100% гарантия) и некому оставить завещание.

Мы можем запустить ракету в космос и собрать разрывную бомбу из остатков Доширака. Наши навыки совершенствуются и расширяются не только в военной сфере, но и в научной. Мы слишком ценный потенциал, чтобы носиться по кустам в поисках древних железяк. Но приказы не обсуждаются.

На старый Ржевский полигон штатских обычно не пускают. Поэтому сначала принимаю фигуру передо мной за одногруппника. И только потом вскидываю лопату. Миноискателем драться нельзя, отчислят.

– Пароль? – спрашивает человек странного вида. Без оружия. Один. Длинный, вытянутый сверху вниз, с непропорционально большими глазами и заостряющимися кончиками ушей. Он возник словно из воздуха. Стоит, расслабленно опустив руки, ждёт уже довольно давно: кончики его ушей покраснели от холода. Одет в облегающие зелёные лосины и свободную кожаную куртку. Однозначный извращенец.

– Эмиссионная туманность Лагуна, – серьёзно повторяю бред собственного сознания. Нарушитель кивает, разворачивается ко мне спиной и топает в сторону реки Охты. Самое время – обезвредить подозрительную личность. Бью резко, быстрым рубящим ударом с левого угла, чтобы отразить было сложнее. Но противник уворачивается, зыркает зелёными глазами в мою сторону и убегает, мелькая черным рюкзаком между деревьев.

Ясен скафандр, несусь за ним. Бег по пересечённой местности – моё любимое занятие. Особенно после нескольких бессонных ночей.

Догоняю его только возле моста через реку. Охта растеклась, и вокруг ею берегов стоит низкий туман. Речная рябь искажает бег облаков. Насладиться бы видом, да подозрительные личности сваливают.

Бегун касается перил моста, делает шаг вперёд и пропадает. Сегодня ноги у меня оказываются быстрее мозга. С размаху вбегаю на мост и еле ухожу от столкновения с широкой спиной в изодранном одеянии.

Со всех сторон наваливается вязкая беззвучность: шаги, цокот, звон, чавканье, всё затихает, доносится будто из-за стекла, через болотистую трясину. Воздух становится гуще, плотней. Ещё немного и я смогу в нем плавать, нырять и утонуть.

Быстро натягиваю ворот куртки на нос и падаю к земле.

Если периметр отравлен, лучше прыгнуть в воду. Но вода в Охте опасного серого цвета. Ни капли синевы. Да и обстановка вокруг как-то поблекла. Словно выкрутили насыщенность цветов до минимума. На другой стороне моста бродят люди. И не совсем. Вернее, они совсем не люди. Что-то непонятное: у одного – непропорциональное туловище, у другого – большая голова и нет ног. Очень странные и очень нищие, совсем оборванцы.

Здесь точно применили биологическое оружие. В голове прокручивается план эвакуации, оцепления и обсервации территории. Натягиваю тканевую маску на лицо вместо респиратора. Она у нас всегда с собой, вдруг надо будет в торговый центр заскочить или радиоактивный периметр посетить. Первый пункт: сообщить о заражении…

– Она ко мне! – раздаётся радостный крик над ухом, очень напоминающий ржание.

Подскакиваю, принимая стойку и утыкаюсь носом в рыжую пятнистую лошадь. С большим кривым рогом на лбу.

– Будем знакомы, сестра, – шевелит губами животное.

Салютую ему кулаком. Пусть будет приветствие.

Конина подозрительно знакома. Повадками, голосом и чем-то ещё. Откуда мне её знать? Спина остроухого извращенца исчезает на другом берегу. Я готова стартануть за ним, но острый рог стоит на пути.