Дженнифер МакМахон - Вам меня не испугать

Лорен покачала головой.

– Я же сказала, последний раз я видела эту газету, когда ты просматривала ее. Прямо здесь, за столом. – Лорен поставила вымытую тарелку на сушильную решетку и повернулась к Реджи. – Может быть, ты сама выбросила ее в мусор и забыла об этом? – Ее голос почему-то звучал нервно.

– Может быть, – ответила Реджи и подумала: «Ничего подобного».

– Я принесла твоей матери немного овсянки, но она заснула, не доев и половины, – сказала Лорен.

Реджи кивнула.

– Можно попробовать позже. Если я тебе понадоблюсь, мы будем наверху.

Лорен неодобрительно покосилась на нее, и Реджи снова почувствовала себя школьницей, которая пытается затащить мальчика в свою спальню. Тетя снова с подозрением посмотрела на Чарли. Потом она заметила газету, раскрыла ее, увидела заголовок и фотографии и сразу же закрыла обратно.

– Это твое? – спросила она и указала на большую отвертку, которую Реджи оставила на столе рядом с газетой. Не желая признавать, что она решила воспользоваться отверткой как оружием, Реджи взяла инструмент и сказала:

– Да. У меня в комнате застряла оконная рама, и я хотела немного ослабить ее.

Лорен кивнула.

– Пошли наверх, Чарльз , – проворковала Реджи, подражая протяжному выговору Лорен. Потешаться над собственной тетей казалось глупым и мелочным, особенно после того как она стала свидетельницей доброты Лорен. «Вырасти же наконец, дура несчастная!» – подумала она.

Чарли подхватил свою гитару, уважительно кивнул Лорен и пошел следом.

– Похоже, она не слишком рада моему визиту, – шепотом заметил он, когда они поднимались по лестнице. Его голос звучал, как тихое шипение воздуха, выходящего из проколотого воздушного шарика.

– Лорен ничему особенно не радуется, – сказала Реджи. Если только не узнаёт, что кто-то скоро умрет; тогда она становится любезной и милосердной.

Они остановились у двери Веры и заглянули внутрь. Она крепко спала, изогнув шею под неудобным углом; на подбородке засохли кусочки овсянки.

– Ну и ну! – Чарли со свистом втянул воздух. – Не могу поверить, что это она.

– Какое-то безумие, правда? – спросила Реджи. – Она как будто воскресла из мертвых.

Она посмотрела на бледное, изможденное лицо матери. Вера действительно выглядела как гостья из мира мертвых, но ее визит обещал быть недолгим, и скоро она вернется туда, откуда пришла.

– Где она объявилась? – спросил Чарли.

– В больнице Уорчестера, штат Массачусетс. Последние два года до этого она периодически оставалась в приюте для бездомных. Я собиралась позвонить сотруднице социальной службы при больнице и выяснить об этом побольше. В приюте была женщина, сестра Долорес, о которой моя мама постоянно говорит. Посмотрю, можно ли будет найти ее.

– Отличный план, – сказал Чарли. – Наверное, она сможет рассказать тебе что-нибудь полезное.

Это прозвучало нескладно и напыщенно, но Реджи оценила его внимание. Приятно было иметь рядом еще одного хотя бы наполовину здравомыслящего человека.

– Пошли, – сказала она. – Я заняла свою старую комнату.

Чарли присвистнул, когда вошел внутрь.

– Все равно что оказаться в машине времени. – Он удивленно разглядывал стены, потолок и доску для объявлений. – Ничего не изменилось.

– Подожди, ты еще не видел самого интересного. – Реджи открыла дверь шкафа и показала свою старую школьную одежду, развешанную на вешалках. – Лорен не стала ничего выбрасывать. Сомневаюсь, что она вообще заходила сюда после моего отъезда.

– Боже, это свитер с подплечниками? Наверное, ты сможешь выручить неплохие деньги, если продашь это барахло на e-bay.

– Очень смешно, – сказала Реджи. – Помоги мне, ладно?

Она сунула отвертку между оконной рамой и подоконником и нажала снизу, пользуясь инструментом, как рычагом. Одновременно с этим в ее голове зазвучал голос Джорджа: « Для каждой работы есть свой инструмент». Заткнись, Джордж.

Чарли подналег на окно, пока Реджи нажимала снизу. Наконец окно поддалось и открылось.

– Воздух! – радостно воскликнула Реджи и с жадностью глотнула осеннего ветра, пахнувшего сыростью и опавшей листвой.

Оставив окно приоткрытым, Реджи опустилась на кровать и начала раскладывать содержимое «коробки памяти», разбросанное на мятом лоскутном одеяле.

– Я собрала эти вещи после исчезновения мамы. Ничего особенно полезного – спичечные коробки, которые она приносила из баров и ресторанов, короткие записки, экземпляр старой рекламы с ее участием…