Раушан Бакиров - Во мраке катакомб

Несколько уже устав от угрызения совести, я решил стать полезным для общества. В своих роликах стал поднимать важные, на свой взгляд, вопросы, политического и социального характера. Но все они имели немного не тот эффект, который мне бы хотелось видеть. В этом обществе, где ничего никому не нужно, никто ничего не хочет менять, каждый старается отстраниться от общих проблем. Я стал меньше испытывать сострадание к взрослым гражданам, и потихоньку сосредоточил свое внимание на незащищенных слоях населения. Часть подписчиков ушла, но пришли другие люди. Развлекательный контент создавать я не перестал, но, помимо этого, стал активно заниматься благотворительностью. Мои подписчики помогали собирать средства на помощь сиротам, инвалидам, а также на помощь приютам для животных. Таким образом, я удовлетворил свои моральные потребности, избавился от терзаний совести, и при этом многие получили помощь и продолжают ее получать. Жизнь удалась, хотя бы на несколько лет.

Теперь я в сети ищу информацию о тех, кому действительно нужна помощь, стараюсь найти их, и когда понимаю, что имею дело не с мошенниками, вкладываю свои средства, прощу помощи у добрых людей и вместе мы делаем этот мир немного лучше. Особую боль я испытываю за сирот. Помню был случай, когда узнал, что администрация детского дома собирает средства на ремонт и новые кровати для детей. Я приехал по адресу и встретился с директрисой. Меня встретила довольна неприятная хамоватая женщина лет пятидесяти.

– Здравствуйте! – начал я беседу, пытаясь скрыть неприятные ощущения, которые на интуитивном уровне вызывала у меня эта тетка, – Слышал помощь детишкам нужна, грех не помочь, считаю, когда есть возможность.

– Да, молодой человек, – с натянутой улыбкой и наигранной доброжелательностью ответила мне эта токсичная женщина, – мы собираем средства на косметический ремонт и на кроватки для наших детишек. Вы могли бы отправить деньги на указанный счет, чтобы не ездить и сэкономить ваше время.

– Времени у меня много, так что, ничего страшного, – ответил я, – и, тем более, деньги я и не предлагал. У меня есть очень хороший друг, который имеет сеть небольших строительных магазинов, так вот, мы можем сами здесь навести красоту и поставить новую мебель.

– Хм, вы знаете, мы уже собираем деньги и у нас тоже есть договоренность с одной компанией! – мое предложение ей явно не понравилось.

– С какой? – резко перебив ее вопросом, я стал наблюдать за ее реакцией.

– Э… знаете, их несколько…

– Так одна или несколько? – все стало ясно, не дожидаясь ответа, я достал свой телефон и стал снимать видео, сопровождая его комментариями.

– Молодой человек, вы куда идете? Вам туда нельзя! – мерзкая тетка уже сорвалась и практически визжала, но похоже кто-то из персонала узнал меня и шепнул ей об этом в ухо, от чего она побледнела. Тем временем, я уже прошелся в столовую и стал снимать, какой обед готовится для детей. Делегация из персонала нервно бегала за мной и уговаривала прекратить этот «беспредел» и «безобразие».

– Что будут дети сегодня на обед? Что им положено и сколько на это выделено денег? – игнорируя возмущения, я задал вопрос. Конечно же ответа не получил. Тем временем я заметил самих детей. Они были угрюмые и забитые, малыши молча уставились на меня своими тяжелыми взглядами. Боковым зрением я заметил, как директриса нервно жестикулирует, призывая детей скрыться от моих глаз, но, когда я повернул на нее камеру, она тут же прекратила свои действия. Несчастные постояльцы этого унылого приюта были одеты в старые заплатанные лохмотья. Вдруг, на руке у одного из детишек я заметил синяки, при пристальном изучении, синяки я стал замечать и у других детей. Подойдя к самому маленькому из ребятишек, я приподнял его футболку и увидел на спине следы от ударов палками.

– Побои, воровство, мошенничество! – многозначительно произнес я, убирая телефон в карман. Тетка больше уже не верещала, она была безумно напугана. Немного придя в себя, она тихо попросила меня отойти на разговор.

– Видео дойдет куда надо, пусть полиция тоже делом займется, не знаю куда они все смотрят! – выдал я, не дожидаясь ее оправданий.

– Пожалуйста, не нужно, у меня тоже есть дети! – взмолилась она в слезах, и тут моя решительность немного пошатнулась, – Делайте здесь ремонт, делайте, что хотите, я уйду. Только не оставляйте моих детей сиротами, я их и так, одна ращу.

– Вот они, мои Коленька и Светочка! – она дрожащими руками показала мне фото со смартфона, на котором была изображена она сама и двое детей, обнимающих её. Мальчику было около десяти лет, а девочке лет семь на вид, от фото веяло счастьем и безмятежностью. Парк, солнце, лето, сладкая вата и мороженое у детей. Но, живущим здесь повезло меньше, зловещая судьба не дала им шансов испытать простого семейного счастья, которое для многих является обыденностью и небрежно именуется «бытовухой».