Магдалина Шасть - Квадратное привидение

– Сломался, имею право. Будете орать – вообще уеду, – недружелюбно отозвался тот, сурово нахмурившись, и все заткнулись.

Ехали в полной тишине. Проклинали помидоры. Хотели домой.

Когда автобус поравнялся с кромкой леса, Вика, которая сидела прямо передо мной, заметно заерзала, то и дело выглядывая в окно и пытаясь разглядеть в стремительно угасающем дневном свете что-то одной ей понятное.

– А можно Вас спросить? – вдруг громко крикнула она в сторону водителя, невольно разбудив задремавшую было Нину Артемовну, – Водитель, а, водитель?

– Ну, спроси, – буркнул себе под нос ненавидящий весь мир дядька.

–А правда у вас в лесу привидение живет?

– Какое? – водила раздраженно хмыкнул.

– Квадратное, – не успокаивалась настойчивая Вика, ничуть не обиженная очевидной неохотой мужика общаться.

– Правда, – и дядька легким рывком задвинул засиженную мухами шторку, давая понять, что разговор окончен.

Пейзаж за окном понемногу сменялся сизой мглой. Очень скоро за окном погасли все краски. В кромешной темноте мы подъехали к нашему лагерю и выбравшись из автобуса, испуганно столпились возле ворот. Электричества не было. Безлунное, затянутое облаками небо лишь усугубляло положение.

– У меня фонарик с собой есть. Наверное, э, электричество отключили. Тут, э, сельская местность, отключают часто. Вот я фонарик и взял, – .поспешил утешить нас учитель физкультуры, оптимистично шмыгая носом.

– И где Ваш фонарик, Михаил Владимирович?

– Э, видимо в вагончике забыл…

– Все у Вас через… не как у людей.

– Вы бы сами, Нина Артемовна, поинтересовались, куда едете. И фонарик взяли!

С недовольным фырканьем, автобус скрылся во тьме. Стало по-настоящему жутко. Понемногу мои глаза привыкли к иссиня-черной темноте пасмурного деревенского вечера, и я смогла различить смутную человеческую фигуру, неуверенно крадущуюся вдоль забора. Это физрук Михаил Владимирович пошел искать свой фонарик.

– Ах, е… твою мать, – негромко выругался он, видимо ударившись, – Эй, кто-нибудь! Сторож! Что за…

Послышался отчаянный собачий лай и звук отпираемой двери. Вместе со столбом яркого света на пороге сторожки показался кое-как одетый, по-видимому, уснувший пьяный сторож с керосиновой лампой в руках.

– Ой, эт вы! Ой, эт вы… что ж вы так долго… Серюня, фу! Серый, кому говорю?

– Проводите детей, наконец. Безобразие! – раздраженно гаркнула на бестолкового пьянчужку Нина Артемовна.

– Ой, да что ж так поздно… Люба-Люба! Зажигай свечи, ужинать приехали.

Я почувствовала себя средневековой барыней, вернувшейся в свое мрачное загородное поместье затемно, когда помятая, дурно пахнущая, видимо бухавшая со сторожем, кухонный работник Люба, степенно провожала нас в столовую, попутно зажигая длинные свечи в настенных подсвечниках. Прям готический замок какой-то. Я невольно залюбовалась мерцающими тенями на потолке.

– Ольга Петровна, а где здесь туалет? Полдня терплю, обосрусь сейчас, – прервала мои размышления одна из одноклассниц.

– Мартынова, ты же девочка, как ты выражаешься?

– Девочка-не девочка, а обосрусь, – продолжала несчастная Мартынова, всем своим видом показывая, насколько сильно хочет в туалет.

Никто даже не засмеялся. Многие тоже давно терпели.

– Люба, проводите девочек. Михаил Владимирович, а Вы мальчиков.

Я тоже устремилась вслед за девчонками, по следам оказавшейся довольно проворной для ее пухлой комплекции Любы, освещавшей наш путь керосиновой лампой. К моему удивлению, неугомонная Люба решительно вышла через заднюю калитку и засеменила по узкой тропинке, стремительно углубляясь в пугающий своей неизвестностью страшный темный лес. Неожиданно мы оказались перед кое-как сбитым деревянным строением.

– Это… туалет? – демонстративно поморщилась дерзкая Вика, кивая в сторону толчка, – Я лучше в кусты.

– Не советую, – отозвалась Люба грубым низким, каким-то заупокойным голосом.

– Привидение? – поежилась испуганная Мартынова, хватаясь за урчащий живот.

– Нет, крапива, – без смеха возразила Люба, лениво отворачивая от нас одутловатое, с темными кругами вокруг глаз лицо, и опустила лампу на землю, – Ну, вы срете или мне тут до утра торчать?

– Дура ты, Люба! – плюнула в сторону годившейся ей в матери кухарки Вика и смело шагнула в темноту, – Кто со мной? – Казавшаяся обескураженной Фарида молча двинулась вслед за подружкой. Переминающаяся с ноги на ногу, давно страдающая Мартынова поспешила занять туалет, перед которым уже образовалась довольно длинная очередь.