Кира Лафф - Подкидыш для бывшего босса

– Это не парень!

– Девушка? Вот незадача… неужели трансгендер!

– Хватит. Я не обязана тебя ничего объяснять! Я заберу свою дочь и все.

– Все? А деньги? Деньги вернуть не хочешь? Сумма, конечно, не критичная для меня, но…

– Я все верну. – сразу тушуется, конечно! Вернет! Так я и поверил! – Хочешь, напишу расписку, если ты мне не доверяешь…

– Именно, Даша, именно! Не доверяю. Поняла? Поэтому… Ладно, приедем в дом разберемся.

Разберемся. Это я так думаю, что мы разберемся. А сам понимаю, ни хрена я не разберусь быстро.

Анализ ДНК точно придется заказывать сразу как минимум в трех-четырех местах. Один в Европе, хотя бы в Эстонии. Нет, лучше в Латвии или в Литве, а еще лучше отправить анализы в Финку. Неподкупные финны вряд ли накосячат!

Подъезжаем к дому, вижу, как напрягается Дарья. Когда-то она жила тут со мной, правда, совсем недолго. Увы…

То есть, к счастью, конечно.

Да уж, знать бы заранее, что ждет нас дома…

– Милый, а она довольно хорошенькая, жаль, что на тебя не похожа!

Чёрт…

Воспоминания вечно накатывают невовремя. Или наоборот? Вовремя? Чтобы оттянуть неприятную встречу?

Даша снова у меня дома, но тогда, в первый раз все было по-другому…

Вот так я примерно два года назад, привез ее сюда.

Тогда я собрался открыть ей дверь внедорожника, а она выскочила сама и попала прямо в мои объятия.

– Дурочка, куда ты выскочила? Когда уже научишься? Мужчина сам открывает дверь даме!

Она хихикнула, и закусила нижнюю губу, а я не мог дождаться, когда наконец она разрешит мне сделать это. Поцеловать, смять этот нежный розовый бутончик.

– Максим, вы так смотрите…

– Как? – чувствовал, как мой голос хрипит, губы раздвигаются в хищной ухмылке. Я знал, КАК я смотрю! Я бы сам покраснел, если бы на меня так смотрели! – и когда ты прекратишь «выкать»?

– Не знаю…

– Ночью ты тоже будешь говорить мне «вы»?

Она дико смутилась, спрятала лицо у меня на груди.

– Что случилось, мышка?

– Не знаю… Мне… мне страшно.

– Почему?

– Ты сам знаешь…

– Глупенькая моя, тебе не надо ничего бояться, поняла?

Я поднял ее личико, посмотрел в глаза.

– Я люблю тебя, Даша, слышишь? Люблю. Поэтому ты не должна ничего бояться!

Я на самом деле любил!

Практически с первого взгляда, как только увидел ее.

В «Крокусе» проходила очередная выставка яхт, я приехал в числе вип-персон, небольшая яхта у меня уже была, я присматривал что-то помасштабнее. Со мной был Дан – Белоцерковский, мой вице-президент и друг – помогал с выбором.

Даша стояла у одного из стендов в красивом платье, в туфлях на высоченных каблуках. Она улыбалась искренне, рассказывая, почему покупатели должны отдать предпочтение моделям яхт, которые она представляла.

Пожилой бизнесмен уже вынес ей весь мозг, но она очень вежливо рассказывала о достоинствах понравившегося ему судна.

Я сразу залип. Даниил ухмыльнулся – он-то знал мою натуру. Да, я был любителем женщин, плейбоем. Не скажу, что не пропускал ни одной юбки, но… такую «юбку» точно не мог пропустить!

Меня отвлек знакомый, я потерял девушку из виду. Запомнил только, что на бейджике было написано – Дарья.

Потом нас с Даном пригласили за кулисы мероприятия, на частную вечеринку и вот там я опять увидел Дарью. В не слишком приятной компании. Ее лапал какой-то старый козел, в вип-кабинете, Даша пыталась отшить его сначала словами, было видно, что ей страшно.

– Руки уберите от моей девушки! – я долго не раздумывал.

– Что? – он повернулся, я узнал одного из столичных чиновников, чья морда нередко мелькала в новостях.

– Даш, ты куда пропала? Я тебя потерял, мышка, говорил же, не уходи далеко!

Мужик зло ухмыльнулся, но выпустил малышку, а я тут же обнял за талию, не теряясь чмокнул в щеку, и прошептал на ухо:

– Не бойся, я тебя спасу.

Спас на свою голову…

Даша выходит из машины, выхватываю у нее сумку, вроде не резко, но получается, будто дергаю ее на себя, а она в сапожках на каблучках, которые разъезжаются на снегу.

Чтобы не упала приходится обнять ее за талию, и как-то само собой получается, что я прижимаю ее к себе.

Чёрт, совсем некстати так близко ее глаза, она такого нежно голубого цвета, как весеннее небо, а по краю радужки как будто темно синяя полоса.

Помню, как погружался в эти глаза, тонул в них, выныривая, только чтобы не умереть от недостатка воздуха.

Первый раз поцеловал ее еще тогда, в «Крокусе», якобы для того, чтобы сбить с толку противного чиновника.